Сказки про слоненка Ланченкара

— Как же один твой глаз может быть и открытым, и закрытым? Разве одна банка варенья может быть одновременно открытой и закрытой? Тогда внутрь смогут залетать мухи, даже когда она закрыта. Потому что банка одновременно и открыта тоже, — возражал Ланченкар.

— Нет, одна банка варенья ни в коем случае не может быть открытой и закрытой одновременно, как и всякая другая вещь, — утверждала царица Ланченмо.

— Ага, значит, ты согласна, что один глаз — это одна вещь, а не две?

— Безусловно.

— Значит, одна банка варенья либо закрыта, либо открыта, и третьего не дано?

— Это всякому понятно.

— Так как же насчет твоего одного глаза?

— А он не закрыт и не открыт.

— То есть одна банка варенья не закрыта и не открыта. И варенье невозможно попробовать, так как, если ты эту банку не закрываешь, она и не открыта.

— Уф, в твоих словах совсем нет смысла! Послушай, я хочу сказать: одна банка варенья закрыта, а другая — открыта.

— Так я же говорил только об одной банке варенья, поэтому никакие другие банки не нужны!

— Да, я не права: о второй банке речи не было, — соглашалась царица Ланченмо.

— Давай сначала. V тебя один глаз закрыт или открыт?

— Открыт.

— Теперь я тебя попрошу: закрой один глаз. Так! Теперь ответь мне: у тебя один глаз закрыт?

— Нет, у меня один глаз открыт.

— Но я вижу, что у тебя один глаз закрыт. С тобой бессмысленно спорить. Ты не выполняешь нашего уговора закрыть один глаз. Все время твердишь: открыт, открыт!

— Хорошо, я один глаз закрыла, — согласилась царица Ланченмо и вдруг воскликнула: — Ой, теперь я ничего не вижу!

Сказка про Ивана

Однажды, сидя в медитативном сосредоточении[4], слоненок на время обрел чудесный дар — божественный слух. С его помощью он слышал все звуки в этом мире.

И вот он услышал такой разговор:

— Черная?

— Нет, красная!

— А почему белая?

— А потому что зеленая!

Вышел слоненок из медитации, но услышанных слов не забыл и все думал, что бы это могло значить. Никак не мог взять он в толк, что же это за вещь, у которой столько разных цветов? Ко многим мудрецам обращался Ланченкар за разгадкой, но ни один из них не смог ему эти слова объяснить. Многих созерцателей истин в горных пещерах заставляли эти слова застыть в недоумении на месте. Казалось, что такого, о чем шла речь, на всем белом свете нет и быть не может. Но Ланченкар не терял надежды и настойчиво продолжал свои поиски.

И вот однажды повстречался Ланченкару один бродяга из далекой северной страны. Звали его Иван. Был он человеком бесшабашным, но с простой и открытой душой. И в очередной раз Ланченкар попросил его растолковать эти странные слова.

— Уважаемый Иван, не знаете ли вы такой вещи, о которой можно было бы сказать:

— Черная?

— Нет, красная!

— А почему белая?

— А потому что зеленая!

Может, вы встречали такую вещь у себя на севере?

— Конечно, — ответил Иван. — Это же смородина! Она у нас повсюду растет, из нее делают отличный компот и дают его детям, чтобы те не простужались в зимние морозы. А то, что ты услышал, был разговор, когда кто-то покупал эту ягоду на базаре. Смородина бывает черная и красная. Когда красная смородина еще не созреет, она белого цвета. А остальные ягоды, пока не созреют, чаше всего бывают зеленого цвета, вот и незрелую смородину поэтому тоже зеленой называют. Вот что на самом деле ты услышал:

— Черная смородина?

— Нет, красная смородина!

— А почему цветом белая?

— Потому что еще зеленая — неспелая!

Стал после этого случая Иван любимым героем слоновьих сказок. И слоны, рассказывая об особенно умных людях и зверях, всякий раз прибавляли: «Мудрый, как Иван».

Ланченген

— Папа, расскажи мне сказку, — попросил однажды слоненок Ланченкар своего отца Ланченпо, царя всех слонов Индостана.

— Хорошо, слушай, — ответил отец. — Жил да был когда-то на свете слон по имени Ланченген. Был этот слон очень любопытным. Как-то в детстве Ланченген спросил своего отца:

— А что будет завтра?

— Ты станешь на день старше, — ответил отец.

— А через год?

— На год старше станешь.

— А через восемьдесят лет? — допытывался слоненок Ланченген.

— Я тогда уже умру.

— А как же мама?

— И она тоже умрет!

— А как же я? Кто же будет со мной играть, кто будет меня укладывать спать, кто мне сказки перед сном будет рассказывать? — обиженно спросил Ланченген.

— Пойми, мой сынок: не бывает вечных родителей и друзей! Разлука неизбежна, когда-то каждый из нас состарится и умрет, — попытался утешить его отец.

— Но я так не хочу! — сказал Ланченген.

* * *

Долго думал Ланченген над словами своего отца. И решил уйти наконец из дома и найти себе вечных друзей. Собрал Ланченген котомку с пожитками, положил туда мамин пирог и, получив от родителей благословение[5], отправился в путь.

Много ли, мало ли странствовал Ланченген, однажды увидел он Гору. Она была увенчана вершиной настолько высокой, что макушку ее даже не было видно. И Ланченген решил подойти поближе к этой Горе.