Сказки расcказанные детям. Новые сказки

О, какая радость воцарилась во всем городе и в сердце старого короля! Повсюду шло веселье, слышались звуки музыки, а три быка с начинкой из гусей и кур были пожалованы народу; на площадях в сложенных по случаю торжества фонтанах било дорогое вино. Открылся театр и там давали совсем новую пьесу, что пролежала всего-навсего шесть лет201 в ожидании этого дня. Она была просто ни о чем, и, стало быть, всякий мог ее тут же понять; публика была в хорошем расположении духа и пьеса имела бешеный успех. Вечером весь город был иллюминирован, в замке тоже плясали и веселились, а невестины покои изукрасили венками и гирляндами цветов. Старый король обнял юношу, соединил его руку с принцессиной и тотчас подарил ему полкоролевства впридачу.

Однако же принцесса все еще оставалась ведьмой и не любила Йоханнеса; товарищ его все это знал и потому дал Йоханнесу три пера из лебединых крыльев да пузырек с несколькими драгоценными каплями. Еще он наказал ему поставить рядом с невестиным ложем большой чан с водой; когда принцесса станет ложиться в постель, пусть он столкнет ее в чан, затем трижды окунет в воду, куда надо заранее бросить три пера и вылить все капли из пузырька. Тут принцесса вовсе избавится от колдовства, а вскоре от всего сердца полюбит Йоханнеса, так же, как и он любит ее. Йоханнес точь-в-точь исполнил все то, что посоветовал его товарищ. Когда он окунул принцессу в воду, она громко закричала и забилась у него в руках в обличье огромной, черной как смоль лебеди, из глаз которой сыпались огненные искры; во второй раз из воды показалась белая лебедь с одним единственным черным кольцом на шее. Когда же он, усердно молясь, вновь глубоко окунул птицу в воду, она быстро взмыла ввысь, лебяжье оперенье упало, и в объятиях его оказалась принцесса. Она стала еще прекраснее прежнего и со слезами на дивных глазах благодарила Йоханнеса за то, что он избавил ее от волшебных чар.

Наутро к молодым явился король со всеми придворными и давай их поздравлять с поклонами и реверансами до самого вечера. А когда все кончилось, явился товарищ Йоханнеса. Одет он был по-дорожному, с посохом в руках и с котомкой за спиной. Йоханнес бросился к нему в объятия и попросил его не уходить, остаться с ним и разделить его счастье, ведь счастьем этим он обязан только ему, ему одному! Но товарищ лишь покачал головой, улыбнулся и молвил:

— Нет, отпущенный мне срок прошел! Я всего лишь заплатил старый долг! Помнишь ли ты ночь в церковном притворе? Помнишь мертвеца, которого ты спас от поругания? Тот мертвец был я!

Йоханнес онемел от удивления, а когда дар речи к нему вернулся, попутчик его уже исчез.

Свадебные торжества праздновали еще целый месяц и на долю старого короля выпало немало радостных дней: он радовался счастью своих детей, а вскоре уже качал на коленях внучат — маленьких валетов червей и маленьких дам червей, дозволяя им играть со своим скипетром, и долгими зимними вечерами сказывал им немало чудесных сказок. Пока не пришел конец и самой сказке его жизни.202

203

ЗАТОНУВШИЙ МОНАСТЫРЬ

Неподалеку от Нойенкирха,204 среди дремучих лесов притаилась одинокая полянка с озерцом; редко кто сюда заглядывает, да и знают-то о ней немногие. В черных елях, окружающих лужайку и озеро, есть какая-то унылость, нечто навевающее невольный трепет. Они словно окутывают таинственным покровом эти места; здесь не щебечут птицы, сюда не заглядывают солнечные лучи. Само озеро — глубины бездонной, и оттого-то еще больше сторонятся люди этих мест.

В стародавние времена стоял здесь женский монастырь с высокими башнями и с каменными статуями вдоль красных кирпичных стен.

Однажды ненастной зимней ночью набрел на монастырь нищий, больной старик; обессиленный, постучал он в ворота и стал проситься на ночлег. Но сестра привратница была женщина ленивая и жестокосердая, не хотелось ей в стужу спускаться вниз, отмыкать все замки и запоры. И она сердито крикнула старику, чтобы он шел своей дорогой и искал ночлега в другом месте. Но странник так устал и продрог, что дальше не мог идти; он снова стал просить, жалобно плакал, но все было напрасно. Ни настоятельницу, ни остальных монахинь не тронуло его горе. Лишь одна-единственная из обитательниц монастыря, которая еще не дала монашеского обета, сжалилась, видя его слезы, и заступилась за старика. Но монашки только посмеялись над ней, поглумились над ее добротой, да так и оставили беднягу за воротами.

Тут непогода еще пуще разыгралась, а старик прикоснулся своим посохом к стене, и в мгновение ока неприступный монастырь провалился в бездну. Огонь и дым изверглись из страшного жерла, которое тут же заполнилось водой. К утру буря стихла, и на том самом месте, где вчера еще солнце играло на золотых крестах высоких колоколен, теперь раскинулось озеро.