Сказки Рускалы. Василиса (СИ)

— Все одно друга твоего до утра буду мазать, — поставив рядом обувку, она потянулась за пуховым платком. — Тесто уж подошло давно…

— Ярке лучше? — шмякала я с набитым ртом.

— Лучше, — кивнула Малуша. — Сама глянь.

Зажав в руке надкушенный пирог, цапнула из миски еще один и отправилась посмотреть, как там Ярушка. Ожоги больше не выглядели страшно. Кожа из алой превратилась в бледно-красную, стянулась, готовясь заживать. Чудесница Малуша не хуже тетушки хвори изводит.

— Подумай пока, что людям говорить станем. Можно сказать, мол, брат и сестра, а можно — муж и жена.

— Лучше муж и жена, — щеки налились, не хуже моченой брусники на столе.

— Будь по-твоему, — хихикнула ведьма. — Скажем, что без грамоты ты. Дел натворила, поэтому сюда и отправилась, а муж за тобой — куда ему деваться. Ты же ведьма?

— Домовуха, — не отрывая взгляда от друга, кивнула я.

— Слабовато для добровольного заточения в Глухомани. Тогда станем говорить, мол, при царе служила да в немилость попала. Палаты государя ты поглядела, ежели чего подробно расспрашивать станут, будет что рассказать.

— Много в селе народу?

— Так, дворов с полсотни. Есть и пустующие избы. Помирают люди-то… Да ты, никак, боишься? — внимательно заглянув мне в глаза, выдала Малуша.

Не то чтобы боялась, но опасения душу тревожили. Мало ли какие преступники в Глухомани обитают. Хоть Потап и сказывал, что сюда только добрый народ принимают, но от хорошей жизни в потаенном месте себя не хоронят. Теперь уже во всём сомневалась — где добро, где зло?

— Не серчай, Малуша, — уселась обратно за стол и запустила руку в миску с пирогами, — не знаю, что и думать…

— Нечего тут думать. Проведу тебя по селу, расскажу, кто живет. Сама поймешь — лиходеев не привечаем. Дом для вас подготовим. Немир — наш староста, мужик хороший, не обидит. Яра твоего в кузницу определит, а ты станешь людям помогать по хозяйству, раз домовуха. Селяне только рады будут.

— И я рада, — на лицо полезла мечтательная улыбка.

— Ох, молодые-молодые, — покачала головой ведьма. — Хорошие годы и такое лихо на вас свалилась. Жить бы вам, не тужить, но доля иначе распорядилась.

— Так и здесь не тужить можно. Или нет?

— Можно, — глаза Малуши замерли.

Ведьма внимательно глядела на перстень, подаренный Кощеем. Почувствовала, как палец потеплел. Надо же! И думать про него забыла.

— Побрякушка-то у тебя дорогая, — наконец, выдала Малуша, — да больно знакомая. Не Бессмертного ли перстенек?

— Его. Ты Кощея знаешь?

— Знаю, — слепив последний пирожок, она потянулась к моей руке. — Он просто так одаривать не станет, видать, приглянулась…

— Что ты! — я аккуратно высвободила пальцы из шершавой от муки ладони ведьмы. — Случайно вышло.

— Не мое это дело, но вижу — девица ты хорошая. Друга своего мужем назвать хочешь, значит, мил он тебе… Про Кощея много слухов ходит и славы разной: доброй и не очень. Только в любви мужику уж сотни лет не везет. Не морочь ему голову.

— Малуша, ты чего? — вытаращив глаза, глядела на ведьму.

— Ничего, — грустно улыбнулась женщина, — запомни, что тебе сказала, и больше не спрашивай.

За болтовней просидели до самого рассвета. С первыми лучами в избу вернулась Яга. Замерзшая, но с довольным видом она протянула книгу. Заклятье больше не лезло со страниц, мирно заснуло. Кто знает, до какой поры?

Отогревшись, Баба Яга тоже отведала пирогов с брусникой и засобиралась в дорогу. Прощались долго. Ее решение схорониться и мое заточение в Глухомани отбирали возможность новой встречи. Хоть и не люблю слезных расставаний, а теплые капли из глаз покатились. Прикипела к старушке всей душой. Тяжко без ее мудрых советов да милого ворчания придется. С грустью глядела в окошко, как Яга в ступе загребает воздух метлой. Вот и попрощались, скатертью дорожка.

Ярушка очнулся, хоть и не сознавал пока, где находится и что приключилось, но смог перебраться на печку. Другу явно становилось лучше, а я радовалась, что всё налаживается. Яр мирно посапывал, укрывшись покрывалом, а я не могла наглядеться. Все представляла, как расскажу миленькому новости. Как будем жить в своей избе, как стану из кузницы его вечерами ждать и, конечно, найду момент рассказать о чувствах. Так Ярка на меня смотрел в тереме колдовском, так встрече радовался… Может, и я ему люба? А ежели так случится, счастливее меня сыскать нельзя будет. Мысленно уже нарожала кузнецу детей и состарилась, прожив долгую, полную приятных забот жизнь.

— Хорош тут маслом растекаться, — побелевшая от мороза Малуша вошла в избу с охапкой дров. — Иди, поспи немного.

— А ты?

— Над Яром пошептать нужно. К вечеру управлюсь.

Потянулась к другу и, запустив кончики пальцев в мягкие льняные локоны, попала в паутину собственных желаний. Чтобы снова не «растечься маслом» поспешила спрятаться в комнате. Ох, таю от одного только прикосновения, а от улыбки и взгляда милого Ярки ума лишиться недолго. Может, доля, наконец, послала мне счастье?

Глава 9