Сказки русских писателей

– Путники, куда вы идете?

– К Морю-Океану, – ответила Лейла.

– К Морю-Океану? – переспросила росомаха.

– Да, тигр, – подтвердил Алалей, – нас отпустил сам кот Котофей Котофеич.

– Ведь это не очень далеко, за медвежьей берлогой?

– У! куда ваша берлога, дальше!

Росомаха немного смутилась.

– А вы Слона видели? – нашлась росомаха.

– Какого Слона?!

– А тут неподалеку, вы никому не сказывайте, живет один Слон Слонович. Мы, звери, скрываем Слона.

– Покажите нам вашего Слона!

– Уж и не знаю, – сказала росомаха, пожалевши, что зря сболтнула.

– Мы его трогать не станем.

– Ну, ладно, – сдалась росомаха и повела их Слона показывать.

Долго шли они лесом, пробирались сквозь чащу, проходили по грядам, по гривам и золотистым мхам, перепрыгивали через пни и колоды, через защербившийся пень ели, через побледневший пень березы, через позеленевший пень осины, через покрасневший пень ольхи и вышли в орешник.

– Я сейчас, я вас догоню, – сказала росомаха и грешным делом завернула за кустик.

И уж одни они шли без тигра, щипали орехи.

А за орешником открылась поляна.

Тут на поляне стоял старый-престарый Слон с клыками, весь с головы обросший длинною редкою шерстью.

– Здравствуйте! – сказал вдруг Слон и, помахав хвостом, стал медленно подымать хобот.

И не то чтобы испугавшись слонова пальца, а скорее от неожиданности, воскликнула Лейла:

– Нас привел к вам тигр, вон и сам он!

Росомаха подошла, как ни в чем не бывало.

– Не надоедайте долго Слону, – шепнула росомаха, – Слон смирный, как рябчик, а осердится, живо в клыки.

– Расскажите нам что-нибудь, Слон Слонович! – стали просить Слона Алалей и Лейла.

– Да, расскажите что-нибудь, Слон Слонович! – поддакнула росомаха и опять шепнула: – Не дергайте Слона за хвост, Слон не любит.

– Про мышь и сороку, хотите? – Слон улыбнулся и, взвив высоко хобот, пожевал нижнею длинной губою.

Алалей и Лейла, усевшись под самый слоний хобот на разбросанные кругом по поляне старые слоновые зубы, приготовились слушать. С ними на зубы уселась и росомаха.

– Жили-были мышь да сорока, – рассказывал Слон Слонович, – сорока сор метет, мышь огонь добывает. Так и жили. Раз ушла мышь за сеном, наказала сороке щи мешать. Сорока стала щи мешать и упала в горшок. Вернулась мышь, стучит: «Сестрица сорока, отвори, отвори!» А уж где отворить, если ни лапок – ничего: все во щах сварилось. Мышь отыскала щелку, пробралась во двор, отворила сарай, втащила воз сена, сено опростала и вошла в избу. Вошла мышь в избу, вынула из печки щи, принялась за еду. Попалась ей сорока. Обглодала она сороку дочиста, сделала из хребта лодку...

– По углам у лодки по кукушке! – перебила Лейла.

– Не мешайте Слону рассказывать, Слон спутается, – заметила росомаха.

А Слон уж спутался и начал Слон совсем про другое: то про какой-то хвост закорючкой, то про какую-то свинью полосатую да мерина, как приятели чуть-чуть было не съели друг дружку.

Росомаха долго наводила Слона на ум.

Наконец-то Слон опомнился.

– Тут ничего нет смешного и смеяться нечего, смеются одни индейские петухи, – сказал Слон Слонович и продолжал сказку: – Ну, сделала мышь лодку, спустилась к речке, уселась в лодку и поехала: у песчаного берега шестом отпихивается, у крутого берега веслом правит. А шест у ней из хвоста выдры, а весло у ней из хвоста бобра. Идет заяц: «Сестрица мышка, пусти меня!» – «Не пущу: лодка мала!» – «Я на задних лапках постою». – «Что с тобой делать, иди!» А потом и лиса, а потом и волк, все просятся в мышкину лодку. Мышка всех и пустила. Идет медведь: «Сестрица мышка, пусти меня в твою лодку!» – «Нас самих много: ты, косолапый, не поместишься!» – «Я на одной ножке постою». – «Иди, что с тобой делать!» Медведь уселся, лодка опрокинулась, и все потонули.

Слон опустил хобот, пощекотал пальцем слушателей и, махнув хвостом, сказал:

– Уж солнце садится, завтра будет ветрено.

– Поблагодарите Слона и идемте, Слон спать хочет, я вас на дорогу выведу, – шепнула росомаха.

Алалей и Лейла встали, поблагодарили Слона, погладили хобот – хобот у Слона Слоновича мягкий! – и тихонько пошли за росомахой.

Солнце уже скрылось, и только на холмах все еще лежал красноватый закат – солнце мертвых, словно разбрызгалась светлая кровь, как земляника.

– Болотом будет идти вам страшно, повернемте-ка лучше к речке, там я и распрощусь с вами, – сказала росомаха.

– Почему будет страшно?

– А Лобаста!

– Какая Лобаста?

– Да разве вы никогда ее не встречали?

– Нет, не встречали.

– А корову с шишкою на лбу видели?

– Нет.

– А коня с ногами без шерсти?

– Вы, тигр, нам про Лобасту скажите! Какая Лобаста?

– А-а, испугались! Вот она какая Лобаста! Попадете к ней в болото, не спустит. Ростом Лобаста, как эта осина, тело белое, что заячий пух, а ручищи, словно крылье с красным когтем, словит да этим когтем, хоть и нежен он, что костяника, а защекочет до смерти.

– А мы тише тени пройдем, она нас и не словит.

– А жеребенок с соломенными ногами?

– Вы, тигр, все нарочно! Мы жеребенка вашего не боимся!

– Вон и речка, – остановилась росомаха, – ишь берег-то, словно хвоя, когда висит на ней соболь.