Сказки русского ресторана

До того, как возникла эта идея, он с недавними россиянами избегал деловых отношений: ему казалось, что большинство из них — жулики и бездельники. Многие были переполнены фантастическими идеями, например, как стремительно разбогатеть, но у всех отсутствовало терпение эти идеи претворять в дело. Заплетин, создав успешный бизнес, оказался на них не похожим.

— Что будем пить? — спросил развязно наконец-то приблизившийся официант.

Он не ошибся в их желании выпить чего-нибудь алкогольного, но по обычаю официантов русскоязычных ресторанов, в фамильярности несколько перехлестнул.

— А что выпивают два русских человека, когда сидят в русском ресторане? — спросил Басамент на русском с акцентом.

— Понятно, мужики! — сказал официант. — Какую именно приволочь?

— Приволоки нам именно «Столи», — распорядился Басамент.

— Пивца, шампанского, газировки? — подбросил идеи официант.

— Пару «Столичных»! — хлестнул Басамент.

— И пару могу, — ухмыльнулся служивый.

Отметив, что с ним Басамент не советуется, Заплетин, однако, не возражал ни против вида заказанной водки, ни даже против её количества, какое для американского ресторана являлось страшно преувеличенным, но для русского — ничего.

Пока под лёгкую болтовню и под малосольного лосося они расправлялись с первой «Столичной», зал ресторана оживлялся. Римма их, впрямь, не обманула: постепенно все столики заполнили пары и шумные компании — по-российски отметить день рождения, свадьбу, бар-мицву, что-то ещё; очевидно, и семья воссоединилась, но это в глаза пока не бросалось.

Басамент хотел бы как можно скорее начать разговор о своей идее, но из вежливости придержал её, чтобы выслушать дело Заплетина. А дело это было вот каким. Заплетин задумал купить здание на коммерческой бойкой улице. Сам музыкант, он сумел создать довольно популярный в городе ансамбль из музыкантов, певцов и танцоров. Заказов было хоть отбавляй, развлекали везде, где нужно развлечь, и где предлагали хорошие деньги. Свой бизнес, и многие репетиции, если в танцорах не нуждались, Заплетин вёл в собственном доме, который был в зоне некоммерческой. Дом был просторный, двухэтажный, с большим, хоронящим звуки подвалом, но, тем не менее, репетиции слышали ближайшие соседи. Кроме того, на взгляд соседей, мимо их священных жилищ проезжало слишком много машин.

Пусть к дому Заплетина проезжали не автобусы дальних маршрутов, не тяжёлые грузовики, не самосвалы, ни что подобное, а аккуратно шуршали шинами машины порядочных людей, но, — говорили друг другу соседи на зелёных вылизанных лужайках, — но много ли нужно, чтоб задавить кошку, собаку или ребёнка. Совсем ерунда, — кивали в ответ, — это под силу букашке «Фольксвагену». А посему, — поднимали палец, слегка вымазанный землёй при выпалывании травы (не сорной, а просто нежелательной), — чем меньше машин, тем меньше риска для наших животных, детей, и для нас же.

Соседи были, конечно, правы: для тишины, чистоты, покоя в районах проживания горожан город был тщательно и сложно поделён на жилые и коммерческие зоны, и никто не имел права вести коммерческое предприятие в сугубо спальном районе. Бизнес Заплетина перерос ситуацию его улицы, клиентов пора было переводить в зону коммерческого назначения, в здание достаточное и для танцев. В любой момент ближайший сосед мог накапать куда надо, за этим последуют письма из мэрии, инспекторы, штрафы…, — к чему всё это.

— Я хочу вам оффер два опшенс, — сказал Басамент, внимательно выслушав, какое там дело у Заплетина. — Один — я буду смотреть рентал проперти, какая вас может сатисфай. Другой опшен — мы трай купить домик ин клоузист коммершал эария. Это — мач беттер, но у меня вопрос: у вас есть уан хандред таузэнд долларс на даунпэймент?

Сочувствуя читателю без английского, переведём на русский язык. Басамент предложил два варианта: арендовать либо купить здание в ближайшем коммерческом районе. Купить — много лучше, — добавил он, — но есть ли у вас на первый взнос примерно сто тысяч долларов?

— Откуда? — сказал Заплетин.

— Будут! Мы рифайненс твой хауз (перевод: мы вытянем деньги из твоего дома. То есть он так вырос в цене, что если оформить новый заём, то разница между первым займом и возросшим вторым займом и даст Заплетину сто тысяч)…

Базамента его русские родители произвели уже в Америке, и все, что прожил он, прожил в Америке, поэтому такую тарабарщину ему позволительно извинить. К счастью, ему тут же надоело напрягаться для тарабарщины, и он перешёл на родной английский, который мы и будем использовать, но в переводе на чистый русский.

— Считай, что дом у тебя в кармане, — сказал Басамент и разлил ещё. — Давай за твою новую халупу (халупа с акцентом сверкнула по-русски).

— А если мой дом плохо оценят, — медлил Заплетин с торжеством.

— Не волнуйся. Ты получишь лучшего оценщика. Я ему завтра позвоню.

— Разве не банк выбирает оценщика?

— Да, но банк выберу я!