Сказки старого дома 2

Зажгли факелы и, затаив дыхание, мы влились в темноту. Сказать, что мы замерли от увиденного, было бы сильным приуменьшением действительного. Нет — мы просто на какое-то время окаменели. А когда очнулись, то бросились оживлять напольные светильники, стоящие тут и там. Тогда зал метров двадцати в ширину, метров сорока в длину и метров семи высотой предстал перед нами во всём своем красочном великолепии и блеске золота. Нет, не золота в виде сокровищ. Золота в виде декора стен, колонн и украшения статуй. Пыли почти нет. Да и откуда ей взяться в запертом помещении?

Да, это не храм. Это и в самом деле дворец или, вернее, кусочек дворца. Вы видели когда-нибудь в храме хохочущего от души Будду? А Шиву? А вообще, кого-нибудь из улыбающихся, смеющихся и хохочущих двуруких и многоруких буддийских, индуистских божеств? Не видели! А они вот — перед нами! Хотя насчет отсутствия известных улыбающихся богов я, наверное, малость погорячился. Многие статуи религий юго-восточной Азии загадочно улыбаются, но не более того. Нигде вы не встретите изображения Будды, осклабившегося настолько, что все зубы можно пересчитать. А здесь он есть, и при этом в золотых одеждах. Лицо, открытые части тела мастерски выполнены в телесном цвете. И так все скульптуры. Мужские и женские. Не все в золоте, но это их не портит. Краски сочные, словно только что нанесены. Красота стен, потолка и колонн — это отдельный разговор о роскоши и изяществе одновременно.

Мы бродим среди этого сказочного великолепия, совершенно позабыв о времени и внешнем мире. Может быть, мне и в самом деле посчитать зубы у Будды? Вдруг в их количестве и кроется его божественность? Не достать, пожалуй! Подбородок Будды расположен выше моей головы где-то метра на три. Но в зале не только статуи. Тут множество и других предметов. Столы и столики с инкрустацией, стулья и кресла, шкафы и шкафчики, ширмы и ширмочки, посуда и статуэтки. Взять или не взять что-нибудь с собой? Взять или не взять? Вот в чём вопрос! Я возьму — и другие начнут брать. Вопросительно взглядываю на Ахмеда. Тот качает головой. Не будем брать, но потрогать и рассмотреть можно. Не музей, чай, и мы не экскурсанты, а естествоиспытатели. Говорю громко:

— Трогать можно, но только осторожно и в карманы не совать.

Абу обиженно бурчит в ответ что-то неразборчивое. В конце концов всё-таки собираемся в середине зала.

— Какая чарующая красота, — шепчет мне на ухо Зубейда.

— Куда пойдем? — спрашивает Синдбад, — направо или налево?

— Давайте налево.

И двинулись в левый проход, таща с собой кувшины с маслом и фитили.

Вы видели когда-нибудь хохочущего до колик в животе каменного фараона? А веселящегося, как и Будда, от души Осириса — бога возрождения? А его сестру и жену Исиду, стыдливо прикрывающую ладонью смеющийся рот? А бога умерших — Анубиса с шакальей ухмылкой во всю оскаленную пасть? Противное, кстати, зрелище с Анубисом-то! А сидящую и нагло улыбающуюся черную кошку величиной с тигра? Не видели и никогда не увидите! Такая картина доступна только пытливым и отважным. Да и то не всем. Но всё удивительное, конечно, перебивает лукаво подмигивающий сфинкс. Вот уж, действительно, судьбы отгадчик! Дает понять, что судьба такая штука, что ее предначертаниям не очень-то можно верить.

Стены зала до самого потолка покрыты красочными изображениями сцен жизней и казней египетских, а также бесконечной вязью иероглифов. И здесь тоже полным-полно предметов быта, культа и искусства. Ходим и рассматриваем эти богатства. Вот красивая и внешне прочная табуретка. Присесть, что ли? Потрогал — и она жалобно заскрипела. Нельзя, мол. Ну, нельзя, так нельзя. Потерпим.

— Ну, как впечатление? — спрашивает всех Ахмед.

— Сам понимаешь, что тут больше, чем впечатление, — отвечает Шехерезада. — Слов для выражения этого еще не придумали. Идем дальше?

Вы видели когда-нибудь не кого-нибудь, а самого грозного Зевса высотой с двухэтажный дом в состоянии «зашелся от смеха»? Что его рассмешило, непонятно, но и его жена Гера вторит мужу без стеснения. Что уж тут говорить об остальной олимпийской компании, ржущей впокатуху! Нет, конечно, античные боги были где-то и иногда веселыми, но не до такой же степени, чтобы чуть не валиться с ног! Зал здесь тоже великолепен и насыщен предметами. Греческий орнамент пола с картиной моря и весельных кораблей с глазами, выложенной из мозаики. Расписной потолок и многоцветные фрески стен, розовый и белый мрамор, тонкость обработки деталей скульптур создают колорит покруче, чем на вилле Александра или Фульвия! Правда, моим спутникам не с чем сравнивать.

Усаживаемся на мраморные кушетки и наконец даем отдых ногам, любуясь окружающей прелестью.

— И что будем со всем этим делать? — интересуется Али-Баба.

И в самом деле. Вся эта фантасмагория и гротеск не может быть предметом культа. Не зря же увиденное нами не повторяется нигде. Кто, когда, и как создал всё это? Какие же колоссальные возможности потребовались! Даже просто для того, чтобы доставить нужные материалы со всех концов света. Зачем?