Сказки Центробанка

Денежный мешок визуально значительно похудел, избавившись от золотых монет и толстых пачек банкнот, заменив их электронными карточками и флешками. Он шутил по этому поводу, что сделал пластическую операцию, стал стройным, и потому будет жить долго-долго.

Я не смогла удержаться от улыбки. Воистину справедлива поговорка, что деньги делают их владельца слепым и глухим. Он не осознавал, что каждое нововведение усиливает информационную составляющую денег, превращая их в цифры. А к ним ни почтения, ни тем более вожделения люди не испытывают.

Не размышляющий о грядущих последствиях Денежный мешок прямо раздулся до прежних размеров, когда, как о выдающейся победе, рассказал об отказе соотносить количество находящихся в обращении денег с произведенными товарами и услугами. Не то, что экономист, но и хремастик во времена Аристотеля впал бы в ступор, узнав, что за точку отсчета принимается увеличившееся за предыдущий год количество тех же самых денег. Он с упоением поведал о том, что доверие к «электронным» деньгам стало безграничным. Раньше люди и государства хранили свое золото в банках — крепостях, считая, что там оно будет в безопасности. Теперь можно было ничего не хранить. Достаточно было распространять информацию, что запасы золота имеются, но охраняются так тщательно, что к ним даже проверяющие контролеры не допускаются.

Денежный мешок должен был встревожиться, когда появились биткойны — информационные электронные деньги, распространение которых проходило без участия традиционных государственных и частных банков. Он недальновидно решил, что, включив их в оборот на биржах, потихоньку возьмет все под контроль.

Однако, до падения в пропасть ему остался всего один шаг. И он уже начал его делать.

Музы, до этого рассеянно внимавшие рассказу Урании о реформации денег, которые им никогда не были нужны, слегка оживились.

— Чем же мы можем помочь Денежному мешку сделать это последнее движение? — спросила Эвтерпа.

— Ничем, процесс зашел настолько далеко, что его уже никто не в силах остановить. Дело в том, что адепты Денежного мешка испытывают жесточайшие муки, выплачивая зарплаты и премии нанятым ими менеджерам. Они полагают, что большинство персонала их банков, фондов, компаний сущие бездельники (и в этом есть большая доля правды). Однако, мало что могут изменить, потому что сами чувствуют себя в электронном мире неуютно.

Решением этой проблемы они считают создание искусственного интеллекта. И тем самым роют себе могилу.

В их представлении, создав искусственный интеллект, они будут управлять им, как своими служащими. При этом избавятся от забастовок и даже элементарных возражений, просьб о повышении зарплаты или о предоставлении отпусков. Проявляют не свой ственную им наивность, рассчитывая, что искусственный интеллект будет подчиняться им безукоризненно.

Как сильно они удивятся, когда обнаружат, что искусственный интеллект, конечно же, будет в своей деятельности экономистом. И не будет подвержен страсти к деньгам. Хотя бы потому, что ему нет никакого смысла накапливать их. Денег будет ровно столько, сколько нужно для решения экономических задач. Ему не с кем соревноваться их количеством. Их излишки — свидетельство ошибок планирования. Если вдруг такие накопления появятся, это может означать только одно — искусственный интеллект «заболел», т. е. в нем что-то сломалось. И он сам незамедлительно примет меры по своему ремонту.

Поэтому хремастики исчезнут, так как само их существование — это сбой, ошибка, поломка системы, помеха развитию здоровой экономики.

— А как же будет оцениваться, вознаграждаться труд людей? Их вклад во всеобщее благоденствие? В развитие науки, искусства? — возник вопрос у Терпсихоры.

— В ХХI веке, как вам известно, люди практически отвыкли от использования обычных денег. Учет их вознаграждения продолжится в том же виде — в «электронном». Искусственный интеллект не обманешь, ему ведомы, как все траты, так и источники поступления средств. Украденное и незаконно присвоенное будет возвращено истинным владельцам. А, значит, исчезнет воровство, мошенничество, разбой, уклонение от уплаты дани, налогов и много чего еще.

— Моя любимая история с этого момента станет благостно одноцветной. Мне нечего будет делать. В анналах каждый год будет повторяться одна и та же запись: «Все было благостно и спокойно, люди и правители рождались и умирали без происшествий, — горестно прошептала Клио.

Тут в благолепную, но почти похоронную атмосферу ворвалась озорная Талия:

— А я не верю, что искусственный интеллект, по существу железная машина, сумеет добиться того, что не удалось сделать Зевсу Громовержцу, — перевоспитать людей, избавить их от страсти к наживе. Хотя я не Кассандра, но предвижу, что появится «электронный Прометей», который поможет людям вернуться к их разноцветной, хотя и греховной жизни!

* * *