Сказки врут!

Блондинка продолжала заливать о том, как «без диет и спортзалов» ей удалось превратиться из гадкой жирной утки в прекрасного лебедя. Захотелось швырнуть в неё пультом… И пусть Сокол платит потом за разбитый телевизор! Но я не стала этого делать. Решила, что лучше будет пойти к Нат и ещё раз выслушать лекцию о том, что в ненормальном мире светло–тёмных магов всё нормально, и нервничать по каждому пустяку, будь то полуразложившийся зомби или очаровательный суккуб, не стоит.

Правда, в коридоре не смогла удержаться, чтобы не прислушаться к доносившимся из кухни голосам. Говорил Серёжка:

- …Почему мы не можем уйти, как ты сегодня? Прибежит опять твоя спортсменка…

— Мы можем, — ответил ему тёмный. — А ты — нет. За тобой особое наблюдение Серёжа. Да и Марина второй раз такого не повторит. Так что… Минутку.

Какая минутка? Секунда — ровно столько понадобилось ему, чтобы оказаться в коридоре рядом со мной.

— Когда уже закончится этот детский сад? — вопросил он сердитым шёпотом и, не дожидаясь ответа, открыл дверь и впихнул меня в спальню Нат.

В подробности плана отхода нас с Натали так и не посвятили. Сокол лишь вскользь обронил за ужином, что уходим на новую квартиру первого, за день до того как «всё начнётся».

— Не поздно? — спросила баньши. — Как бы наши таинственные друзья раньше не подсуетились.

— Не подсуетятся, — уверил тёмный.

Он переглянулся с парнями. Антон уверенно кивнул, Серёжка ответил загадочной и, как мне показалось, зловещей ухмылкой. Что же у них за план такой?

— Будешь много знать, скоро состаришься, — щёлкнул меня по носу Серый.

Телепат, блин! Или это Сокол наябедничал, что я всё время подслушиваю? Точно детский сад какой‑то.

Кстати, о подслушивании.

— У меня вопрос. — Не зная, как ещё привлечь к себе внимание, я подняла руку, автоматически поднимаясь с уровня воспитанницы ясельной группы как минимум до первоклашки. — А ничего, что мы так свободно обсуждаем… или не обсуждаем свои секреты? Магия–шмагия — это понятно, но есть же и другие способы узнать, чем мы тут занимаемся.

Спросила и тут же покраснела, представив, что кто‑то в самом деле может быть в курсе того, чем мы тут, собственно…

— Не волнуйся, — успокоил заметивший моё смущение колдун. — Никто и ничего. Да, Антон?

Лысый стушевался, похоже, не меньше моего.

— Да, — выдавил он, поспешно запихивая в рот луковую котлетку. К моему удивлению тёмный не соврал — нажарил. Получилось вполне съедобно.

— Это тоже секретный секрет? — уточнила я, видя, что дальше никто из них объяснять не собирается.

— Уже нет, — усмехнулся Сокол. — Но в первые дни Антон был не в курсе некоторых моих способностей, и понатыкал жучков по всей квартире. Оборудование хорошее, недешёвое… Начальство, очевидно, очень ругалось, когда передатчики вдруг сломались.

Я вспомнила, как он нашёл спрятанную Серёжкой радионяню у меня в квартире. Чувствует их что ли? Вибрация там какая‑нибудь, излучение — черт его знает, как они работают. И меня то и дело под дверью ловит. Э–э… Я тоже что‑то излучаю? Флюиды любопытства?

Впрочем, развивать эту тему не стали. Ни эту, ни вообще никакую. Разговор заглох, так толком и не начавшись, а после ужина мужчины снова уединились, теперь уже в спальне Антона, и чай мы с Нат пили только вдвоём.

— Нет, они издеваются! — не выдержала баньши. — Мы тут для декора или как?

Она злилась куда больше моего: а как же — лепший друг не пожелал делиться информацией. Того глядишь, побежит отстукивать гневную петицию супругу… Черт! Что‑то я шибко «добрая» стала, уже и на Натали срываюсь, хорошо, пока ещё не вслух. А ведь её вполне можно понять.

— Давай, я схожу посмотреть, что они там делают? — предложила я в порыве раскаяния.

— Нет уж, я сама.

Вернулась она донельзя удивлённая и растерянная. Оказалось, мужчины, запершись в комнате, играют в карты, а вместо чая, от которого они дружно отказались, у них бутылка виски. А нам было вежливо предложено не мешать и, если есть такое желание, открыть «Бейлис», который неизвестно откуда появился сегодня в холодильнике, и сыграть в шахматы.

— Давай что ли? — вздохнула Нат, не видя иных альтернатив.

— Нет, я лучше спать…

Не хватало мне в довершение всего нарваться на прабабкино заклятье. И так уже нарушила один раз главное семейное правило: до сих пор расплачиваюсь…

…Ночью мне снился странный сон. Луна в чёрном небе, пустая улица, тёмные окна домов и тонущие в тумане фонари… Между небом и землёй раскачивался на длинной и толстой цепи гигантский брегет с агатовой каплей на крышке, и за золотым диском едва различался в густом сумраке силуэт мужчины в инвалидном кресле.

— Подойди, не бойся, — позвал он меня. — Не бойся.

Негромкий голос завораживал, размеренное покачивание маятника успокаивало. К тому же я знала, что это всего лишь сон.

— Ты прекрасна, — вздохнула восторженно темнота. — Ты — жизнь. А я… Посмотри на меня…

Я застыла, не дойдя до него всего несколько шагов, когда вдруг узнала этот горький шёпот. Узнала и пожелала тут же проснуться. Не вышло.