Сказковорот (СИ)

- Не твое.

- Но и не твое тоже. - Заметил пастырь, впрочем, он не сопротивлялся.

Слава деловито упаковал бумаги. Молча пошел к выходу.

- Если туда, - окликнул Оскар, - То скажи.

- Куда -- туда? - Полуобернулся Славик.

- На кудыкину гору. Мы должны знать.

- Мы -- государь всея Руси? - Слава понял, что Оскара, когда еще только пастух представился на выгоне, он в глубине души представлял золотой статуэткой... телец хренов.

- Обчественность.

- Даже не надейся. Я домой. Кстати: спасибо за приют.

Слава было замялся, размышляя: оставить хозяину пачку хороших сигарет или чёрт с ним. Решил -- пусть лучше чёрт. Оскар лязгнул остатками зубов, а потом сквозь них процедил:

- А докУмент, к слову у тебя есть? А то ходють...

- Вот тебе докУмент! - И Функель горделиво изобразил всем известную комбинацию из пальцев.

Слава чапал в сторону станции километров десять. Пройдя то место, где сломалось павловское чудо, отсутствию транспортного средства не удивился: Россия -- она такая... баба по сути своей, хотя и с членом. А потом резко свернул налево, в лес. Причем, воровски огляделся, чтоб убедиться, что в зоне видимости никого нет. Главное, думал Слава, чтоб эта сраная "обчественность" ни о чем не догадалась, что-то они все подозрительно дотошные как вши портошные, докУментообормоты.

Шел и думал об авторе рукописи. Сведения Слава почерпнул отрывочные, но из них уже может сложиться пазл: чемодан с полусгнившим бельем, пропавшая "она", этот странный Оскар... почему я не спросил у него про мать? Может, она и впрямь, сбежав от фотографа, зависла в поселке, родила. А тот хрен с горы сгинул, замуровав портфель. Примерно такую картину рисует бритва Оккама. Тогда откуда в рукописи современные реалии: олигарх, гламур, фотосессия... Чушь: сознание хочет структурировать информацию, построить осмысленную гипотезу. Можно, конечно, вообразить, что пресловутый Холм может ворочать временем-пространством (магнетизм же ему подвластен). Или совсем уж детская гипотеза: Холм как сказочный дракон требует жертвоприношений, за что дарует этому краю относительное благополучие, урожайность и все такое, аборигенам же своих отправлять в пасть зверю из бездны как-то жалко. Вот и приманивают пришлых чужаков наподобие Славы, расставляя хитроумные сети и подсылая Гандонычей. Другая версия, карлгуставюнговская: весь коллективный негатив селения скапливается в одном месте, тем самым образовался своеобразный злоотвод. Больной разум и не такого навыдумывает, но что главное: для них Горушка -- реальность, с которой они вынуждены жить.

Функель, решительно преодолевая чащобы и болотины, прошагал в Северо-Западном направлении часа три, после чего его стал заедать один навязчивый образ. Странник представлял, что вот сейчас он наткнется на истлевшее тело сбежавшей с Холма-Горушки (ага, вот оно, русское янь и инь, гора в себе соединила все начала!) безымянной красавицы. Ну, глупо же в конце концов полагать, что Оскарова мать -- она и есть. Уже и в каждом валежнике угадывались антропоморфные очертания, а это -- знак нервного напряжения.

Успокоило следующее: еще не факт, что он выйдет к объекту, на карте не обозначенному. Да еще и день перевалил за половину, стоило сделать самое лучшее, что можно сотворить в такого рода ситуациях: паузу. Палатку Слава разбил в березняке, там, где продувает и поменьше комарья.

Вспомнил, что не купил батареек, за что себя обругал. Все делалось с бодуна, торопливо, а так, как говаривает абстрактный Капитан Очевидность, нельзя. Пока еще окончательно не стемнело, немного почитал рукопись, ловя себя на мысли, что не хотелось бы снова встретить слово "Функель". На сей раз уперся в политическую часть:

"...вы еще верите в эту вашу провонявшую спермой Немцова дерьмократию. Иные молятся на батюшку национального лидера, им было сначала так удобно, потом привычно, следом -- страшно перейти на иную модель управления этими ужасающими пространствами с кочующими по ним народами...

...Все это -- прямые продукты общества потребления. Вот взять творческих людей. Как теперь у них: заказ поступил - включил музу -- ипанеслась. Ключевое слово здесь: заказ. Мальчиш-плохиш стал Хероем нашего времечка, Мальчиш-кибальчиш же -- дебил и лошара..."

...Почерк тот же, удобочитаемый, как у первоклассника, без каллиграфических изысков. Понесся поток бессознания, приступ графомании. Взялся кому-то доказать истину в своем ее понимании. Ах, нет: буквы теперь гуляют, строчки хромают -- похоже, автор лихорадочно торопится:

"...вы так и не поняли самого главного. Жизнь слишком коротка, чтобы проматывать ее в поисках социального устройства. Социум и сам разберется, как ему устраиваться и какой стиль управления стадом навязывать пастырю. Вот взять Оскара..."

...Опять двадцать пять! Да может пастух просто вложил несколько листочков ради прикола, пока Функель в сталиновозе пытался избавиться от кошмара. Слава проверил нумерацию: да нет -- красные циферки на месте, порядок не нарушен. Ну, что там еще...