Сказочник

— Я заберу к себе Тима, — тут же нашлась Влада, — скажу Стасу, чтобы приготовил машину. Он ни на что не жаловался?

— Нет, все было хорошо.

Ася вернулась на кухню, приготовила компресс, Тимур лежал на кровати и мелко дрожал, почему-то кусая губы.

— Я здесь, Тимур. — Она присела на колени на кровать, потянула его на себя, стаскивая свитер через голову. — Все будет хорошо, малыш.

В такие моменты, как сейчас, сердце начинало выпрыгивать из груди, руки и ноги сводило судорогой. Что делать? Она же не врач, не знает, делает ли все правильно. И не станет ли хуже от ее лечения. Но и смотреть, как любимый мужчина буквально на глазах превращается в вытащенную из печки головню, она не могла.

Вернулась Влада: со стаканом теплой воды и полотенцами.

— Я не знаю, есть ли у него аллергия на лекарства, — пробормотала Ася, вытаскивая из пакета жаропонижающие. — Я не знаю, что это может быть. Я не…

Влада обняла ее за плечи: всего на мгновение, но крепко, надежно.

— Ася, все будет хорошо. Стас отвезет вас в больницу. Сейчас нужно сбить температуру.

Да, конечно, все будет хорошо.

Глава двадцать девятая: Ася

Хорошо не случилось.

Дорогу замело снегом, поэтому, хоть Стас и старался ехать быстро, до больницы они добирались почти три часа. К тому времени температура у Тимура поднялась до тридцати девяти и пяти, и он дышал так часто и сильно, что, казалось, на очередном вздохе его сердце просто лопнет.

По дороге Стас уже вызвонил какого-то врача из частной клиники, где Тимура уже ждали.

— Он здоровый бычок, Ася, — сказал спокойно и жестко, хоть в этот раз от его вида и голоса мурашки по коже уже не бежали. — Ничего с ним не случится.

Только почему-то сразу после этих слов Тим начал плакать.

А потом начался настоящий кошмар. Потому целые сутки или даже больше, врачи пытались сбить Тимуру температуру. А ее, с ребенком на руках, буквально выставили вон. К счастью, почти сразу приехал Макс и обещал держать ее в курсе дела. Вот только позвонил он только вечером и для того, чтобы сказать, что пока что никаких сдвигов нет.

Сидеть в четырех стенах было просто невыносимо, даже если другого выхода просто не было. В инфекционное отделение с грудным ребенком — кто бы назвал ее нормальной? И оставить сына было не на кого. И ощущение предательства проедало до самых костей. Почему, когда она нуждалась в нем — Тимур всегда был рядом? А теперь, когда он нуждается в ней, она мечется в четырех стенах, словно волчица в клетке.

Спать Ася даже не пыталась, так и просидела всю новогоднюю ночь с телефоном в руке, пытаясь успокоить все время плачущего Тима. К счастью, у него не было ни температуры, ни других признаков возможного гриппа. Хотя, конечно, вздохнуть с облегчением можно будет только через несколько дней.

Не хотелось совсем ничего: ни подарков, ни елки, ни грохочущих где-то далеко за окнами фейерверков. Хотелось один единственный звонок и голос Тимура на том проводе, и его слова: «Маленькая, я в порядке».

Утром приехал Макс с новостями: Тимуру стало лучше. Температура упала до тридцати восьми.

— Я посижу с Тимом, — предложил он. — Поезжай к нему.

В больнице было тихо, как в пустыне после песчаной бури. На миг асе даже показалось, что она здесь — единственная живая душа на всем этаже. Но нет — в коридоре, от стены к стене, расхаживала еще одна женщина. И знакомый запах духов «представил» свою хозяйку.

Анна. Та самая Анна.

И судя по ее виду, здесь она уже довольно давно. Не озвученные вопросы штурмовали голову, словно назойливая мошкара.

— Что ты тут делаешь? — спросила Ася, прикладывая все усилия, чтобы голос не сорвался на злой крик. В груди вспыхнуло ошеломившее ее саму желание: схватить гадину за ее модную рыжую челку и прямо за волосы волочь за порог, швырнуть в грязный сугроб и не сдерживая себя в словах, раз и навсегда втолковать, что к чужим мужьям лезть — опасно не только для прически, но и для жизни.

— Я не должна перед тобой отчитываться, — сказала Аня, задирая подбородок едва ли не как знамение.

— Ты — должна, потому что Тимур — мой муж, а ты без пяти минут бывший сотрудник его компании. Если ты не скажешь мне, какого черта здесь околачиваешься, я вызову полицию и заявлю на тему. — Злость клокотала внутри, словно готовый к извержению вулкан. И не было ни единой причины, почему ее нужно контролировать.

Зато была сотня поводов выплеснуть все на рыжую стерву, которая, похоже, слишком амбициозна, чтобы понять «нет» с первого раза.

— Ты — просто недоразумение, — фыркнула Аня, всем видом давая понять, что раз уж она здесь, то просто так не подвинется. — Господи, да ты на себя посмотри?

Неужели не видишь, что для него ты всего лишь бледна копия меня?

Ася молча выдержала не слишком-то сильную моральную оплеуху, зная, что вот теперь пути назад точно нет. И несмотря на то, что в эту секунду все, чего она хочет — увидеть Тимура, нужно раз и навсегда поставить зарвавшуюся бабенку на место.

Иначе она не даст им с Тимуром жизни.

— Ну-ка, выйдем, поговорим.