Сказы и байки Жигулей

спрашивает у отшельника. А тот достал из-за пазухи скатёрку, расстелил ее на траве и

просит купца ею полюбоваться. Глянул купец, а это уже не скатёрка, а фотография. И

изображен на ней сам Иван Митрофанович Сажин, у церковных врат милостыню просящий!

Вся компания возле той скатёрки собралась, рты от удивления пораскрыла. Отродясь

такого иллюзиона никто не видал!

Недавнего смертельного страха как не бывало, всем стало и весело, и легко. «Сколько

такая скатерка стоит?» - спрашивает, как бы между прочим, Иван Митрофанович у

отшельника. «Бесценная она у меня» - тот отвечает. «А ты мне ее все же продай...»

Отшельник молчит, купец торгуется. Многие тысячи уже сулит. «Ладно, так и быть, -

соглашается, наконец, отшельник. - Если уж очень хочешь эту скатёрку получить, бери ее у

меня за так, в подарок!»

Привез Иван Митрофанович ту скатёрку домой. И так, и сяк в руках ее крутил –

обыкновенная грубая мешковина. И малых иллюзионов казать не хочет! Прикинул Иван

Митрофанович хозяйским умом и прислуге скатёрку ту отдал – стол на своей половине

накрывать.

Прошло еще два-три года, и две других дочери купца были уже замужем. Начались

из-за денег всякие дрязги. Средний зять оказался картежником, богатое приданое своей жены

в один месяц проиграл. Потом напился, пришел к тестю в дом и стал требовать новый

каптал. Тот не давал. В кабинете, где происходила их беседа, висело ружье. Зять схватил

его, желая ударить тестя прикладом. Тот защищался стулом, как мог. В драке ружье

выстрелило -

зять был смертельно ранен в грудь!

Дело это, конечно, темное, и его можно было бы порешить в любую сторону. Но тут

вмешались в дело два остальных зятя - им не давало покоя богатое наследство купца.

Подкупили судью, прокурора, и ни в чем неповинному человеку дали пятнадцать лет

каторги!

Отправили, известное дело, купца по этапу.

В пересылочной тюрьме одного из маленьких, занесенной снегом сибирских городков

заболел Иван Митрофанович брюшным тифом. Наверняка бы умер, если бы не спас его один

арестант. Умел тот болезни всякие лечить, этим в тюрьме и занимался. Подошел арестант к

Ивану Митрофановичу, лежавшему в сильном жару, прошептал над ним молитву и сон

глубокий наслал.

Проснулся больной почти через сутки - тифа как не бывало! Посмотрел в лицо

лекарю-арестанту и ахнул: точь-в-точь отшельник жигулевский, мастер иллюзионы всякие

совершать! А тот на Ивана Митрофановича так глядит, словно бы мысли его угадывает. «Как

скатёрка моя поживает, - улыбается: - пошла ли впрок?» Не выдержал тут Иван

Митрофанович, разрыдался. «Постой, да ты-то как, солнышко жигулевское, в тюрьме

оказался?» «Нужда во мне, видать, здесь большая», - ответил арестант и камеру, полную

всякими людьми, взглядом обвел.

Иван Митрофанович купец сметливый: тут же все плюсы и минусы своего положения

в точности подсчитал. «Устрой-ка мне, брат, иллюзион, чтобы удрать отсюда!» «С охотою,

если сможешь», - ответил арестант и к двери, на замок закрытой, купца повел.

Толкнул Иван Митрофанович ту дверь рукой - она и открылась! Смотрит, а за

порогом сразу обрыв начинается. На дне обрыва костры, как малые искры, горят, а на другой

стороне кони пасутся. Пригляделся Иван Митрофанович и видит - узкий мост, от ветра

качающийся, на другую сторону ведет!

А арестант рядом с ним стоит, улыбается. «По этому мосту, - вещает, - всякий человек

в свое время непременно пройдет!» И на мост тот смело ступает, по тонким жердинам идет.

Миг, и он уже на другой стороне стоит, купца идти приглашает!

Вздохнул Иван Митрофанович полной грудью, страх свой одолел и на мост тот

ступил. До середины дошел и видит - оба зятя, которые его засудить помогали, с грудями

простреленными лежат на пути! Улыбнулся купец им злорадно, про все на свете забыл.

Ударил он ближайшего зятя ногою и вниз полетел...

Очнулся Иван Митрофанович и видит - лежит он в темном коридоре, на каменном

полу. Рядом с ним тюремный сторож сидит, глаза со сна протирает. «Что за мешок с

камнями, - удивляется, - на меня сейчас сверху упал?»

Так Иван Митрофанович Сажин десять лет в каторге и отбарабанил. А пять лет

амнистия, по причине происшедшей в России пролетарской революции, скостила. Стал

купец потом, как отшельник ему и предсказывал, при церквях милостыню просить. Можно

было бы к дочерям своим на хлеб-соль напроситься, да к тому времени новая власть и их

вконец нищими сделала.

А чудесного отшельника, дважды его от смерти спасшего, Иван Митрофанович всегда

добрым словом вспоминал, не раз найти пытался. Шибко хотел до самой земли ему

поклониться! Обследовал Иван Митрофанович и большие, и малые пещеры в Жигулях, но

так того отшельника и не нашел.

*

Ознакомительная версия. Чтобы прочитать книгу целиком, необходимо скачать её в формате pdf.