Скелет на правах рекламы

Уже немного идти осталось, и я опять стала раздумывать над необычным подарком как вдруг, сбоку получила сильный удар по голове. Что-то скользнуло чуть выше виска, узкая доска запуталась щепками в волосах. Продолжая двигаться по инерции, оставила на торчащих остреньких зубках прядь волос и кожу с плеча. „

– Ой-е, – зашипела сквозь зубы и огляделась.

Света хватило понять, что прямо возле тропинки и стоит прицеп, наполненный торчащими во все стороны спилами. Кто-то рачительный приготовил срезку на дрова, а мне хватило везучести налететь на торчащие сосновые щепки. И больно и обидно, плечо саднит, волосы подмокли, прихваченный апельсин куда-то делся, ну что за невезение!

И тут ощутила я, как через туман в голове пробился приятственный такой аромат – мужского дезодоранта… Покрутила головой: ооойй, зря я так, но все же разглядела – подходит кто-то сзади. Дрогнув и припомнив все жутковатые истории слышанные от мамы решительно сделала вид, что так оно и надо, а сама потихонечку ощупывая заборчик палисадника, двинулась к дому.

Тут этот тип сзади отрывает меня от заборчика и тащит на буксире до родной калитки. На крыльце у бабули всегда горит фонарь, но до калитки он не дотягивается, да и оборачиваться трудно. Однако крепкая, уверенная рука на талии прижимающая меня к такому же крепкому торсу очень даже реальна.

Пока я подбирала слова благодарности, незнакомец поставил меня у калитки и ушел. До постели я конечно добралась, но едва – едва живая от сильного головокружения. К счастью бабуля еще не вернулась, водка в холодильнике нашлась – эй, эй, не пить – кровь смыть и прижечь ссадины на плече и в волосах. В зеркале было видно плохо и я, попив водички и намочив платок вместо компресса, поплелась к себе.

Едва не потерял девчонку, ух…еще бы чуть – чуть – и заметили бы…Пора сматываться, время не ждет…

Утром я напоминала жизнерадостного енота – под глазами темная „маска“, глаза красные, даже причесанные волосы и опрятная одежда не скрадывали впечатление. Бабуля просто лишилась дара речи, увидев меня во дворе на ярком летнем солнышке. А тут еще и Макс появился… Изучив разнообразие колеров на моей физиономии поинтересовался:

– Где это тебя красивую так угораздило?

– А почему где, а не кто? – в свою очередь осведомилась я.

Ухмыльнувшись Макс, заявил:

– Если бы это был „кто“ его кусочки уже грузили бы в „скорую“.

Сказать в ответ было нечего, и я лишь пожала плечами – ну не помню я, где так приложилась, хорошо, что цела.

За пределы двора меня не выпускали (не очень то и хотелось), наклонятся, желания не было совсем – сразу темнело в глазах и хотелось поближе к ближайшему тазику. По этой причине садово-огородные дела отпадали. Так что, утянув из холодильника кувшин с компотом и остатки творога с изюмом, я уселась на скамейку в тенистом уголке двора и потихоньку стала набрасывать „романтического героя“ из смеси Чайлд Гарольда и мистера Рочестера.

Добросовестно вымученные классы художественной школы мало помогали – все же слабая техника и романтизм в сочетании дают нечто малосъедобное. Исчиркав с полдюжины листочков в клеточку я, наконец устала и забрав посуду ушла в дом, полежать с компрессом. Потому и не увидела, как зашедший во двор Макс перевернул разлетевшиеся листочки, присмотрелся и собрав их ушел так же тихо, как вошел.

Глава 13

Еще два дня после свадьбы Андрея и Марины было тихо. Потом народ приезжий потянулся в ближайший город на работу, дачники за продуктами и запчастями. Отменно фигуристые дамы поволокли туда же сумки с зеленью, молоком и яйцами в надежде увеличить свои доходы. И мало-помалу меня тоже потянуло в цивилизацию, к тому же нашелся отличный повод – найденная возле клуба девчонка поправлялась, и надо было ее навестить.

Электрички по летнему времени ходили довольно часто, поэтому утром в понедельник я переждала прилив – отлив дачников и грибников и выбралась к перрону уже часов в одиннадцать.

Если в самом поселке цивилизация ограничивалась асфальтом на центральной улице и вереницей древних тополей вдоль оной, то на станции асфальтом было укатано все, вплоть до крылечка магазина возлетипового здания вокзальчика.

В июльский полдень даже идти по асфальту было тяжко, а уж стоять и вовсе невыносимо. Темные очки и шляпка прикрывали остатки синяков, беленький в бирюзовый цветочек сарафан и босоножки на плоской подошве позволяли спокойно зайти и в магазин и в больницу, и по городку пробежаться, не рассчитывая на ленивый общественный транспорт. Вместо сумочки я взяла красивый пакет с домашними вкусняшками для больной, закинув туда же кошелек и телефон. Электричка прибыла вовремя и, загрузившись в вагон, выбрала уголок у окна на тенистой стороне, достала книжку и отрешилась от окружающего – все равно ехать до конечной станции.