Сходник

Что до вашей скрытной избы, о ней давно уж ведает все городище. Ведь нет столь высокого частокола и на тыщу шагов окрест. Любой сообразит сие! Никому не по силам утаиться от бдящей общественности, и ты не мылься! Не «лепи» мне, а то обхохочусь, что страж мой узнал великую тайну, за кою не простят ему, и овдовеет его жена, рыдая!

Нет боле сей тайны! Не уберег ты ее на радость Киеву! Позор тебе и зазрение! И по секретной справедливости, подлежишь суровому спросу от начальствующих, вплоть до исключения из рядов и вдовства твоей собственной жены. Твоей, а не моего соратника!

Однако, в знак нашей давней дружбы и особливой приязни к тебе, воздержусь пока уведомлять о том скрытный сыск, а уж он-то подлинно всемогущ! Ведь старейшины чтят его куда пуще твоего внешнего…

– Врешь ты, все врешь! Не причастен я! И выдумки твои лживы! – вспылил носитель особливой приязни Молчана, отчасти и струхнув, памятуя, что сей визитер, нагло выдающий себя за давнего его друга, отнюдь не робкого десятка и не объедешь его на драной козе.

– Раз твоя правда превыше моей кривды, каюсь! Торжествуй! – ощерился откровенно бесстыжей ухмылкой дорогой гость, он же непобедимый сызмальства спорщик. – Удостоверяю, что сам ты и собрал мед, применив древесные шипы и медорезки – есть, запомни, таковые приспособления у бортников, а вслед настоял его до хмельной крепости.

И даже не стану отрицать, что до нонешнего дня данная изба была главным хранилищем секретов во всей Земле вятичей. А я преступно пришел – по твоей, заметь, просьбе, да и в сопровождении твоего ж подчиненного, и все порушил! Токмо бревнышки и остались…

О, горе мне! В железа закуют и в узилище бросят!

А тебя повысят в чине! И наградят тайным мешком гороха, ведь заслужил ты!

Любезный хозяин привстал, явно готовясь высказать накипевшее и взбурлившее, да тут зашел мохнатый Латыня, неся в руце бочонок средней емкости – без крышки, зато с волнительным духом служебного меда, а выставив его на стол, направился к поставцу с полками для деревянной и глиняной посуды.

За ним возник проштрафившийся Искр, доставляя на подносе две переваливавшиеся за габариты бараньи ляжки, с коих покапывал жирок.

«Вот и определю враз, каковы намерения сего сходника при исполнении. Ежели Латыня вынет из поставца два ковша, стало быть, Будимир надеется упоить меня, пытаясь поскорее заполучить согласие наново примкнуть к ним. Пустая то надежда! – допрежь свалится сам. А появятся два кубка среднего наполнения, явная примета: Будимир готовится к долгому разговору, опасаясь захмелеть до срока», – прикинул былой сходник, состоявший вне штата.

Латыня вынул ковши…

И присел любезный хозяин. И подавив в себе огорчение, спровоцированное дорогим гостем, ведь легкие размолвки случаются даже меж лучшими друзьями, расцвел улыбкой, исполненной на поверхности ея самого искреннего радушия, хотя и зело неискреннего в сокровенной глубине своей:

– Да что мы, право, аки детвора малая, все о суетном и о суетном! Пора уж испить да откушать!

– И верно, пора! – расцвел, солидаризуясь, и дорогой гость, исполненный аналогичного лукавства, глубинного…

IX

Однако не правыми окажутся те, кто выскажет опрометчивое предположение о типовом характере скрытной трапезы. Не токмо осушали там и закусывали! Еще и наново шлифовали легенду прикрытия Молчана, отправлявшегося в спецкомандировку под оперативным псевдонимом Радислав.

Общеизвестно: чем или кем назовут корабль, с тем он и потопнет. Либо все ж удержится на плаву, пока не истлеет корпусом от ветхости…

А разве возможно иначе – с вымышленными биографиями и профессиями бойцов невидимого фронта, ежели они вдали от Центра? Елико б продержался Молчан в Тмутаракани, определи его Путята со товарищи в дизайнера-модельера нижнего белья, какового в то время и не носили дамы, ибо его еще не изобрели? Капец тому кутюрье, и скорый!

Выбор вызывающей доверие профессии для будущего Радислава затруднялся сроками. Даже и ремесленника средних умений невозможно подготовить за те немногие месяцы, коими располагал Осьмомысл. Тем паче, основное время подготовки уходило все же на иное.

А явный неумеха, путающий, к примеру, вощеную дратву с тканевой нитью, однако припершийся за тридевять земель с неясными целями, мигом «засветился» бы, подпав под безусловное подозрение тамошних надзорных структур и последующие меры пресечения!

Не годилась и проверенная в Царьграде модель сбытчика привозной пушниной с бобровой струей и аналогичным воском. Отнюдь не походила своим платежеспособным спросом провинциальная Тмутаракань на столицу тогдашней сверхдержавы! И никому из заезжих купцов-перекупщиков не пришло бы и в голову отправляться сюда за бобрами. Да и уже отработала свое сия легенда, а накладными бывают в разведке рутинные повторы…

Креатив подобрали, исходя из реальных возможностей Молчана, определив, что торговец недорогой ювелирной продукцией – самое то!

Ведь вятичи-златокузнецы и вятичи-ювелиры славились тогда далеко за пределами их Земли.