Сходник

Из обработки металлов давлением владели ковкой, волочением, штамповкой, кручением, изгибанием; были сведущи в разных видах литья; используя передовые технологии того времени, умело декорировали поверхности; с отменным мастерством орудовали маленькими ювелирными наковальнями, молоточками, разнообразными пинцетами и железными чашечками для плавки цветных металлов.

Немудрено, что их продукция имела широкий спрос даже на рынках Булгарии и Ромейской державы, а допрежь и Хазарского каганата.

Охотнее же всего приобретались семилопастные височные кольца – чисто женские украшения, не имевшие аналогов не токмо на Руси, а и во всем остальном тогдашнем мире. Никогда и нигде боле! – лишь в Земле вятичей. Что символизировала конфигурация тех лопастей, уже неведомо, однако, покажи их просвещенному умельцу уличных боев на прямое выживание – без правил, зато с телесными повреждениями разных степеней тяжести, удостоверил бы тот, что визуально они боле всего смахивают на… шипы кастета.

По досконально продуманной легенде прикрытия, оный Радислав, происходя из семьи потомственных охотников, да и сам не последний в непростом искусстве ловитвы, женился на дочери владельца ювелирной мастерской, где трудились четверо сыновей хозяина и пятеро наемных работников. А вынужденно отрекся он от охотничьего промысла, поелику сызмальства любил свою будущую суженую, при том, что на ее сверстниц и глядеть не мог!

Понятно, что ловитвенное прошлое, изложенное по прибытии в обстоятельных ответах сыскным князя Мстислава, дозволяло бы Радиславу вольно шастать в свободное время, промышляя в окрестностях Тмутаракани дичь. А порой, словно невзначай, забираться и за их пределы – туда, куда и надобно было Центру, не вызывая особливых подозрений у местных. Касаемо же его профессиональных навыков, тут и вовсе обстояло безупречно! – охотник такового уровня, один из лучших во всей Земле вятичей, вряд ли появлялся в Тмутаракани допрежь…

Вельми правдоподобная сказка о мнимом Радиславе достоверно объясняла и его нынешний род занятий. Понеже поздновато было обучать новоявленного члена семьи премудростям изготовления перстней, браслетов, проволочных и литых гривен в виде обручей – для ношения на выях, равно и иных ходовых изделий, он был поставлен на сбыт готовой продукции и закупку компонентов для бесперебойного производственного процесса в мастерской.

И в кратчайшие сроки освоил он, на радость жене своей, родителям ея и братьям, сию специализацию, досконально обследовав и изучив ближние и дальние рынки в Земле вятичей, что способствовало стабильной доходности семейного промысла!

Увы! – за три последних года число таковых мастерских возросло чуть ли не вдвое. И на местных торгах образовался преизбыток предлагаемых ювелирных изделий, что предопределило снижение розничных цен на них, да и оптовых.

Обмозговав насчет выхода из сей огорчительной ситуации, глава семейства собрал совет, на коем, по завершении прений по докладу, пришли к солидарному решению: ничего не остается, опричь отправки Радислава, доверив ему на реализацию и часть товара, в отдаленные края.

Выбор пал на Тмутаракань, зачищенную с недавних пор от хазарского управления, куда, скорее всего, еще не проникли конкуренты с аналогичными проблемами, хотя уже заполнили они главные торги в Булгарии…

Таковой была легенда для нашего сходника, отправляемого на задание особливой ответственности и скрытного героизма, в самых общих чертах ее.

– Никак не упомню, – прищурился вдруг старший родич, – имена жены твоей, матери ея и второго по старшинству брата. Подсказал бы…

– Прозываются оне Драгомирой и Добронегой, а брат тот Огняном, понеже рыжий – мгновенно ответствовал Молчан.

– Заучить сие – нехитрое дело, – молвил Путята, не похвалив. – А вот пригодны ли руце твои, аще потребуется мелкая починка в продаваемом тобой товаре, отнюдь не уверен я!

– А ты проверь! – предложил младший родич, отчасти уязвленный высказанным прилюдно недоверием относительно его рукастости.

– Не премину! – заверил старший родич.

И не преминул, выложив на стол серебряный браслет, а отдельно от того – округлый камешек лазоревого цвета величиной в крупную жемчужину.

– Вот, выпал… Сможешь вставить, дабы держался накрепко?

Молчан поднес к очам своим браслет, внимательно рассмотрел оный и заключил:

– Работу сию можно исполнить на совесть токмо в мастерской, а тут – бессилен я. Ибо отломалась одна из закрепок – допускаю: по твоей небрежности. Потому и выпал камешек…

Хотя могу устроить, что обойдусь и без нее, а продержится до скончания лета. Однако есть каверза! Ежели назавтра отъезжаете поутру, даже и не возьмусь. Уж не обессудь! Аще ж останетесь до вечера, выполню твой заказ…

– Ишь ты! – недоверчиво протянул Путята. – Проверить тебя не сумею: отъезжаем поутру. А растолкуй…