Схватка на дне

— Никаких последствий и никто не будет называть вас трусами! Я не буду в обиде, если кто-то решится перейти в другие экипажи. Но те, кто останется должны знать — степень риска удвоится, если не утроится. Для тех же, кто останется, командование разведки разрабатывает дополнительные финансовые и моральные поощрения. Это так! Даю на размышление одну ночь! На утреннем построении должен стоять новый экипаж! Вольно!

— Разойдись! — проорал старпом.

Аудиенция первых руководителей подводного атомохода с экипажем завершилась. Подводники не спешили спускаться в люки подлодки, собирались в группки и активно обсуждали новую для них ситуацию. Они были сплочены между собой всей своей предыдущей службой и последним походом, знали друг о друге буквально всё. Многие дружили семьями. Менять устоявшиеся годами традиции и рвать эти незримые нити мужского братства, для подавляющего большинства из них, было немыслимо. Кроме того, они понимали, что находясь на подводном флоте, будут и так ежедневно рисковать своей жизнью. Поэтому, немного посудачив, подводники сошлись на том, что от судьбы никуда не уйдешь и надо смириться с новыми обстоятельствами службы на благо Отечества. Вскоре пирс опустел. Моряки разошлись по домам. Практически у всех были семьи, и с ними также следовало посоветоваться, не вдаваясь в подробности. Собственно и подробностей пока не было. Ведь нюансы так называемой специальной деятельности узнает только новый экипаж, который должен быть сформирован на утреннем построении.

Перед Бестом подобных вопросов не стояло — решение было принято давно. Проблема заключалась в другом: как совместить несовместимое. Вечером ему предстояло познакомить свою мать с Эльзой и, в узком кругу приглашенных, отметить создание новой семьи. Он придумал некий план, который должен был обязательно сработать.

— О, Эдвард! — воскликнула мать Беста и бросилась ему на шею, едва открылась входная дверь гостевого дома, временно предоставленного молодоженам командованием разведки ВМС. — Мой мальчик, ты совсем исхудал.

Мисс Бест поглаживала своё чадо по лицу, совсем не обращая внимание на скромно стоявшую у зеркала прихожей белокурую красавицу Эльзу.

— Каким ветром тебя занесло в эту Вену? — не останавливаясь и на секунду продолжала Элизабет. — Я вся испереживалась. Куда ты про…

Раздался звонок, прервавший безостановочную речь мамаши Беста. Эдвард открыл дверь и в темном проеме показались четыре крупных белка глаз двух чернокожих гигантов. Это пришли супруги Канетти. Мамаша Беста чуть не лишилась дара речи. Для неё, как, впрочем, и для других граждан Соединенных Штатов шестидесятых годов, увидеть чернокожих в гостях у её сына, представителя элиты нации, капитана подводной лодки, было против всяких правил. Тони Канетти сразу же ощутил неловкость своего положения и замер в проеме двери, не решаясь войти внутрь.

— Проходите смелее, — поспешил сказать Бест, протягивая руку Тони для приветствия. — Какая у тебя замечательная супруга.

— Это Луиза, сэр…, — представил супругу Тони, все ещё испытывая стеснение и прижимаясь к стене прихожей.

— Эдвард, — представился Бест и в свою очередь познакомил вошедших с присутствующими белокожими дамами, которые, уставившись друг на друга, внимательно изучали внешние данные, не решаясь заговорить. — Мои родственники: мама Элизабет и супруга Эльза Бест.

Когда Эдвард произнес фамилию Эльзы, его мать вздрогнула и захотела что-то сказать, но Эдвард, на всякий пожарный случай, не делая паузы, пригласил всех в зал. Все вошли и увидели празднично накрытый стол, рядом с которым стояла официантка из офицерской столовой, специально нанятая для обслуживания гостей. Раздался очередной звонок, и вскоре компания увеличилась ещё на одну пару гостей. После полагающихся при встрече приветствий и знакомства, Бест усадил всех за стол и немного волнуясь сказал:

— Я собрал здесь моих самых близких родственников и друзей. Я не рассказывал тебе мама, — он обратился непосредственно к Элизабет, — об одном эпизоде из моего последнего похода, в котором присутствующие здесь сослуживцы проявили мужество и высокий профессионализм. Старшина Канетти, — Бест указал на Тони, — представлен к награде за спасение утопающего…

— Какого утопающего? — ещё не поняв, о ком идет речь удивленно спросила мать Беста у старпома, с которым была ранее знакома.

— Вашего сына, мэм, — спокойно ответил старпом, — капитана подводной лодки «Гоуст» Эдварда Беста.

— Капитана? — теперь пришло время удивляться Эльзе. — Ты капитан? — волнуясь, спросила она с сильным немецким акцентом.

Мать Беста заплакала навзрыд, причитая:

— Боже мой! За что всё это нам… Не хватало мне потерять ещё и сына.

Все бросились её успокаивать. Женщины, как это бывает в подобных случаях, солидарно пустили слезу.

— Ну что ты, мама, — сказал Бест, быстро подбежав к стулу, на котором она сидела.

Он прижал её голову к себе и, поглаживая рукой, тихо произнес:

— Всё уже в прошлом. Не надо так расстраиваться.

— Я тебе не говорила этого раньше, — чуть успокоившись сказала Элизабет. — Но твой отец именно утонул, а не…