Схватка с судьбой

Увидев вставшего в полный рост совершенно голого мужчину, Плетущая Косы испуганно ахнула и поспешила натянуть платок на глаза. Вахеш благородно закрыл её спиной и присвистнул при виде болячек, что покрывали руки и ноги дяди. А вот госпожа Дирмайя изумлённо распахнула свои огромные глаза и приоткрыла ротик. Господин Борвид, уже хотевший последовать примеру Вахеша, замер и улыбнулся. Женщина только и делала, что плакала. Пусть уж хоть немного порадуется.

– Ты! Поганка! – рявкнул обросший оборотень, сверкая на вновь перепугавшуюся Майяри жёлтыми глазами сквозь грязные волосы. – Иди сюда, я тебя сейчас высеку!!!

Он широко шагнул к девушке, но перед ней вырос Казар – Майяри сразу подумала, что хаггарес определённо заслужил более высокую плату – и с наигранной суровостью посмотрел на лекаря.

– Вы нас обоих уже «высекли».

Шидай замер, непонимающе щурясь, а затем на его лице появилось растерянное и немного досадливое выражение. Отступив, он почесал грязную голову, смотря на Майяри уже с сожалением, но, правда, без вины. Лютый кусал больно, до крови, хоть и щадил своего щенка. Щенков. Своей пастью волк мог перекусить девчонку надвое за один раз или оттяпать сразу всю задницу, но прихватил «лёгким» укусом лишь левое полупопие. Майяри, конечно, заслужила хорошее наказание, но… девочку всё-таки было жалко, хотя извиняться всё равно не тянуло.

– Иди сюда, пустоголовая, – недовольно поманил лекарь спрятавшуюся за спиной Казара девушку, – посмотрю, что там с твоей… юбкой.

– Не надо, – Майяри торопливо отвела руки назад, прикрывая всё ещё ноющее место. – Я уже подлечила.

– А я сказал иди сюда, – зарычал Шидая, темнея от ярости, – взгляну, что ты там наваяла.

– Ранхаш уже взглянул, – девушка упрямо поджала губы.

– Мой друг, ты пришёл в себя, – к ним с широкой улыбкой и в сопровождении Фошия шёл господин Шерех. – Ну и шорох ты вчера навёл! Перепугал девочку чуть ли не до слёз.

– Мне теперь из-за этого раскаяться?! – вызверился Шидай. – Как она меня перепугала! Своих мозгов нет, так, может, хоть через жопу, но дойдёт. Тёмные! – оборотень застонал в отчаянии. – До неё не дойдёт! Я сказал иди сюда!!! В жизни не поверю, что из этой истории ты вылезла только с покусанной задницей. Хоть палец…

Не успел лекарь договорить уже известную фразу, как Майяри высунулась и показала оцарапанные пальцы. Все оцарапанные.

– Отец.

Шидай резко обернулся на зов и увидел Ранхаша, идущего от ручья и на ходу вытирающего мокрое лицо.

– Ещё один! – чуть ли не с ненавистью прошипел лекарь. – Шерех, они моей смерти хотят!

– Ох, Шидай, – друг сочувствующе похлопал его по плечу, – мне иногда кажется, что все мои дети, внуки и правнуки, а также друзья желают моей смерти. Тебе ещё повезло, у тебя их всего двое. И ты бы прикрылся, – консер протянул лекарю плащ, – а то у нас тут барышни.

И подмигнул смутившейся госпоже Дирмайе.

Чуть позже пришли два десятка общинников с дорожными мешками и драконами на поводу, и Майяри, стоя рядом с хайнесом, с холодной торжественностью проводила первый отряд переселенцев в дорогу. А весь оставшийся день хвостиком ходила за господином Шидаем, виноватым взглядом вымаливая прощение. Получалось у неё не очень, но она старалась от души. Под руководством ворчащего и всем недовольного лекаря сготовила лекарство, обработала все его раны и вместе с Рамином обегала лагерь, собирая для высокого и хорошо сложенного оборотня одежду.

К вечеру прилетели хайнес и Ранхаш, вновь отправившиеся на поиски неуловимых беглянок и опять вернувшиеся с пустыми руками. Господин Шидай уже успел дознаться до всего случившегося – и даже вытащил из Майяри историю про Бория, которую она до сих пор не рассказала мужу, – и теперь ворчал, что дети опять нашли проблемы на свои спины. Но идиоткой Майяри больше не называл.

Майяри ушла вместе с Ранхашем к ручью, когда Шидай заметил явившегося из пустоты Ёрдела. Тёмный большую часть времени проводил неизвестно где и являлся только к обеду и ужину. На трапезы он начал приходить, когда Вахеш попенял ему, что он-де на его долю оставил прекрасный шмат мягкого мяса, а Ёрдел так и не пришёл есть. К Вахешу Ёрдел относился почти с тем же уважением, что и Кающемуся. Оборотень умел готовить, спокойно занимался детьми и женщинами, и светловолосая (на самом деле седая) больная женщина даже начала понемногу хорошеть под его присмотром. Поэтому Ёрдел решил, что Вахеш собрался жениться на ней.