Схватка у Черного Моря

В состав подпольного горкома партии, утвержденного за две недели до оставления Одессы, вошли: Владимир Логгинов, Леонид Тарский, Роза Лучанская, Вера Лапина и Александр Гордон. Это были опытные партийные работники. Владимир Федорович Логгинов ранее работал председателем подпольного Харьковского губревкома и заведующим Киевским губнаробразом. В партию большевиков он вступил в марте 1917 года. Логгинов знал, что Центральный Комитет КП (б) У направляет его в Одессу на подпольную работу, поэтому еще до прихода деникинцев приехал в Одессу под именем юриста Павла Миславского (он взял подлинный паспорт своего двоюродного брата) и прописался по ул. Дерибасовской, д. 4. По роду своей профессии Логгинов мог иметь широкое общение с различными лицами, не вызывая подозрений контрразведки. Трудно было заподозрить в высоком худощавом шатене в очках, с портфелем, набитом юридическими бумагами, руководителя большевистского подполья.

Роза Марковна Лучанская, член партии с 1915 года, тоже имела опыт работы в подполье. До эвакуации она работала в Пересыпском райкоме партии. Уходя в подполье, ей пришлось много потрудиться над изменением своей внешности. Работала в подполье под именем княжны Нины Катамадзе. Среднего роста, со строгим красивым лицом, подтянутая, «княжна» производила впечатление человека несколько сурового.

Никак нельзя было представить, что стройная синеглазая очаровательная девушка является членом подпольного горкома партии. А это была она, Вера Николаевна Лапина, член большевистской партии с 1916 года, испытавшая невзгоды дореволюционного подполья.

Е. К. Соколовская

Участники первого съезда Коммунистической партии (большевиков) Украины Леонид Львович Тарский, по профессии журналист, и Александр Григорьевич Гордон, член партии с 1907 года, политэмигрант, возвратившийся после Февральской революции из Англии, также вполне были подготовлены для работы в подполье.

Предполагалось, что во главе одесской подпольной организации будут Логгинов и Тарский. Об этом Лаврентий Картвелишвили информировал и ЦК КП (б) Украины 19 сентября 1919 года из Житомира. Но Картвелишвили не знал тогда, что в Одессе сложилась несколько иная обстановка, которая внесла свои коррективы в наметки губкома партии. Главной «виновницей» этого была Елена Соколовская.

Соколовскую в городе знали многие. Родилась она в Одессе, в дворянской семье. Отец занимался адвокатурой, мать служила на городской бактериологической станции. Родители ее принимали активное участие в народническом движении. Мать — Людмила Ивановна Лисенко, привлекалась по делу Германа Лопатина, который встречался с Карлом Марксом и пытался освободить из иркутской тюрьмы Николая Гавриловича Чернышевского. Рассказы матери о ссылке (куда ее отправили царские власти), о работе в воскресных школах, Народном доме и других либерально-просветительных учреждениях Одессы явились первым толчком, направившим деятельность Софьи (Елена — ее партийная кличка, ставшая официальным именем) по революционному пути.

Елена Соколовская принимала активное участие в революционном студенческом движении в Петербурге, в 1915 году вступила в большевистскую партию. Вела пропаганду среди солдат, разъясняла им, что война ведется в интересах царя, помещиков и фабрикантов. После Февральской революции Соколовская избирается членом бюро Черниговского губкома партии и членом президиума Совета рабочих депутатов и гласной городской думы, а когда в январе 1918 года в Чернигове победила Советская власть, Елена становится первым председателем Черниговского Совета рабочих и солдатских депутатов. Затем подпольная работа в Киеве, участие в работах I и II съездов Коммунистической партии Украины. После II съезда КП (б) У Центральный Комитет партии направил Соколовскую на подпольную работу в Одессу. Кто из подпольщиков не знал бесстрашной Елены, которая была одним из руководителей большевистского подполья в период англо-французской интервенции! После изгнания иностранных захватчиков Елена — член бюро губкома партии и президиума губисполкома...

Все знали, что в июле и августе Соколовская получила из ЦК КП (б) У две телеграммы с вызовом для работы в Зафронтовом бюро [8], но она отказалась уехать.

— Слишком срослась я с одесской работой, не могу уехать отсюда в это тревожное время,— говорила она.

Армия Деникина стала угрожать Одессе. Губком партии готовился к подпольной работе. Соколовской нельзя было оставаться — она была самым популярным работником в Одессе. Губком партии предложил ей уехать. Соколовская, всегда образец дисциплинированности, тут стала бунтовать:

— Не поеду никуда! Оставить моих друзей — ни за что! Ничего со мной не случится. Вот Лаврентий говорил, что бывалая птичка в тенета не попадает, а если попадает, то выбирается из них! — смеясь говорила она, хотя знала, что и Лаврентий Картвелишвили настаивал на ее выезде.