Схватка у Черного Моря

В декабре новые жертвы понесли подпольные организации большевиков и боротьбистов. 4 декабря деникинцы повесили активную участницу революционного движения Елену Федоровну Гребенникову (подпольная кличка Лариса Далина). Перед этим были расстреляны Илья Арбенин, Генрих Гринблат, Андрей Широкоступ, Митрофан Клименко и ряд других подпольщиков.

Большие группы рабочих были арестованы 29 ноября, 6 и 14 декабря, в их числе были и некоторые большевики. 17 декабря в печати появилось сообщение об аресте и предании военно-полевому суду Александра Хворостина, Анатолия Рюмина, Маркуса Гитермана, Михаила Новикова, Григория Труханова, Давида Индюкова, Сергея Швеца, Леонтия Масленникова-Лагуткина и еще 11 других работников подполья. Значительная часть работников разведывательного отдела областного военно-революционного штаба оказалась проваленной. В записке, переданной из деникинского застенка, А. Хворостин сообщал:

«Товарищи! Дело мое очень и очень плохо. При допросе меня били шомполами по пяткам, и только когда на правой ноге лопнула кожа, перестали бить.

Потом били по лицу, по голове, бросали на землю, раскачивали и били о стену, били по сонной артерии, били палкой, шашкой, стулом, били по чем попало.

Теперь у меня трясется все тело и болит грудь» ^{74}.

Озверевшие садисты полуживого Хворостина на носилках доставили в помещение при тюрьме, где заседал военно-полевой суд.

Не приступая к судебному разбирательству, председательствующий в чине полковника сказал:

— Скажите, где ваш партком, и вы будете спасены.

— Я ваш враг и таким останусь до последних минут своей жизни,— ответил Хворостин.

Ночью его вынесли на носилках из здания тюрьмы и расстреляли на Стрельбищном полигоне.

Пришло также известие о том, что нечеловеческим пыткам подвергается Анатолий Рюмин. Выдергиванием плоскогубцами ногтей, втыканием игл в тело и пытками на огне контрразведчики пытались добиться у него признания. Но Рюмин молчал.

Хворостин, Рюмин и другие подпольщики шли в логово врага. Не зная страха смерти, они сохраняли титаническую стойкость и непоколебимую бодрость духа. Они верили в будущее, в себя и свои собственные силы, и это делало их неустрашимыми.

В одесском подполье находилась группа интернационалистов. Она проводила агитацию среди солдат и военнопленных своей национальности, выступала против помощи иностранных государств Деникину. Контрразведка арестовала болгарских коммунистов А. Муравьева, М. Попова, Н. Белова, венгерского коммуниста Бернарда Длугачио, руководителя спартаковской группы австрийца Адольфа Готтесмана и некоторых других интернационалистов. Румынский коммунист А. Николау, редактировавший румынскую коммунистическую газету «Борьба», при аресте скрылся. Иностранные подданные тоже подвергались пыткам.

В ответ на чудовищные пытки и истязания политических заключенных, на убийства людей, не принимавших никакого участия в революции, подпольная организация решила объявить красный террор. На объединенном заседании партийных комитетов большевиков и украинских левых эсеров (боротьбистов) было поручено областному военно-революционному штабу опубликовать листовку, в которой объявить о красном терроре против белогвардейских палачей.

Вечером 14 декабря на центральных улицах и в рабочих районах города комсомольцы расклеили листовки. Военно-революционный штаб, сообщая о продолжающихся зверствах белогвардейцев, призывал рабочих встать на защиту представителей рабочего класса, попавших в зверские лапы деникинцев. Листовка заканчивалась словами:

«В то же время Областной военно-революционный штаб объявляет, что имеющиеся в его распоряжении отряды, сформированные уже из передовых революционных рабочих, будут в городах жестоко расправляться со всеми палачами и мучителями арестованных рабочих и со всеми душителями трудового народа. За каждую невинную жертву революционера ответит десяток белогвардейских мерзавцев. Мы знаем, среди теперешних слуг добровольческих властей имеется немало офицеров, насильно привлеченных в ряды врагов трудящихся. Им мы предлагаем почетное благородное дезертирство, которое более честно, нежели содействие административным садистам, хулиганам и убийцам.

Кровь невинно расстрелянных рабочих будет отомщена!» ^{75}

Через три дня после распространения листовок с предупреждением деникинским палачам, 17 декабря, на углу Успенской и Маразлиевской по постановлению Одесского военно-повстанческого штаба подпольщик Семен Святский расстрелял генерала Кононовича. Некоторое время спустя боевая организация военно-революционного штаба расстреляла еще 7 активных деятелей контрразведки. Причем эта операция была осуществлена в течение одной недели. Такая же участь постигла еще двух агентов уголовного розыска, истязавших арестованных рабочих. Один из них был убит на Госпитальной улице, а второй — на Пересыпи.