Схватка за Рим

-- Нет, не надо милосердия! -- дико закричала Матасунта. -- Проклятие и горе всему человечеству! О, как это прекрасно! Слышишь, как они ревут на улице от страха? О Боже, или боги, если вы существуете, одному только завидую я -- силе вашей ненависти, вашей быстрой смертоносной молнии. В ярости бросаете вы ее в сердца людей, и они гибнут, а вы смеетесь, смеетесь при этом, потому что гром -- ведь это ваш смех. Ах, такого удара еще не было! И что за молния! Аспа, взгляни, что это за громадное здание, вот прямо против дворца? Оно, кажется горит?

Аспа поднялась с пола.

-- Нет, слава Богу, оно не горит, оно только освещено молнией. Это житницы короля.

-- А, житницы! Что же, боги, вашей молнии не хватает на то, чтобы зажечь их? -- закричала королева. -- Но ведь смертные сами могут из мести вызвать огонь.

Схватив факел, она быстро выбежала из комнаты.

На ступенях храма святого Апполинария, прямо против двери житниц, сидела женщина в темном плаще. Она сидела мужественно, не боясь, руки ее не дрожали, а спокойно были скрещены на груди. За ней стоял высокий мужчина. Мимо прошла другая женщина. При блеске молнии она, видимо, узнала сидевшую на ступенях.

-- А, ты здесь, крестьянка! Без крова? Но ведь я же сколько раз приглашала тебя в свой дом. Идем, ты, кажется, чужая в Равенне.

-- Да, я здесь чужая. Благодарю, -- ответила она, не двигаясь.

-- Идем в церковь, помолимся там.

-- Я молюсь здесь, и Господь слышит меня.

-- Помолись за короля. Он каждый день дает нам хлеб.

-- Да, я молюсь за него.

В эту минуту раздался звон оружия, и с двух сторон подошла стража, обходившая город.

-- Это ты, Гильдебад? -- спросил начальник одной из них. -- Где король? В церкви?

-- Нет, -- ответил тот. -- Он на стенах, охраняет город. Вперед, воины! И они пошли.

-- Идем домой, -- сказал мужчина женщине в темном плаще.

-- Нет, Дромон, иди, я останусь. Мне нужно еще о многом передумать, много молиться.

Дромон ушел. Женщина осталась одна. Скрестив руки на груди, она устремила взгляд на черное небо, только губы ее слегка шевелились.

Но вот она заметила, что в громадном деревянном здании против нее, в житницах короля, показался свет. Он появлялся то в одном, то в другом окне, -- очевидно, кто-то ходил там с факелом. С удивлением, но зорко следила женщина за светом. Вдруг она быстро вскочила: ей показалось, будто мраморная ступень, на которой она сидела, пошатнулась под ней.

Гром стих в эту секунду, и из житниц донесся громкий, резкий крик. Свет на минуту ярко вспыхнул и затем исчез. Женщина на улице также вскрикнула в испуге, потому что не было уже сомнения -- земля колебалась.

Вот легкий толчок, затем второй, третий, более сильный. Все жители в ужасе кричали и метались. Толпа молящихся в храме бросилась в смертельном страхе на улицу. Вот еще удар, сильнее прежних. И вслед затем из дальней части города донесся глухой шум, точно от падения какой-то громадной массы.

В Равенне разразилось страшное землетрясение.

ГЛАВА XVII

Между тем, со стороны житницы до слуха женщины донесся глухой шум, точно отворилась тяжелая дверь. Женщина напряженно всматривалась, но в темноте ничего нельзя было рассмотреть. Ей только послышалось, будто кто-то осторожно крадется вдоль наружной стены. Раздался легкий вздох.

-- Стой! -- закричала женщина. -- Кто там?

-- Тише, тише, -- прошептал какой-то странный голос. -- Видишь, земля от ужаса поколебалась, затряслась. Мертвецы встают. Наступает день, когда все откроется. Он скоро все узнает.

Громкий, протяжный жалобный вопль -- и затем тишина.

-- Где ты? -- спросила женщина. -- Что, ты ранена?

Тут блеснула молния, первая с минуты землетрясения, -- и женщина увидела у своих ног закутанную фигуру. Она нагнулась к ней, но та вдруг вскрикнула и мгновенно исчезла. Все это произошло быстро, как сон. Только широкий золотой браслет с зеленой змеей из смарагдов, оставшийся в руке женщины, доказывал, что это было наяву.

В это время Цетег вошел в палатку Велизария.

-- Что ты тут медлишь, полководец? Скорее! Стены Равенны обрушились. Что ты тут делаешь? -- сказал он, сверкая глазами.

-- Я славословлю Всемогущего, -- с благородным спокойствием ответил Велизарий.

-- Ну, этим ты можешь заниматься завтра, после победы. А теперь на штурм!

-- На штурм! Теперь! -- вскричала Антонина, жена Велизария. -- Но ведь это преступление! Земля всколебалась, испуганная, потому что сам Господь выражает свой гнев в этой грозе.

-- И пусть себе гневается, -- с нетерпением закричал Цетег. -- А мы будем действовать. Велизарий, башня Аэция и часть стены обрушились. Пойдешь ты на штурм? Теперь самое время: варвары молятся Богу и забыли о враге.

Между тем в палатку вбежали Прокопий и Лициний.

-- Велизарий, -- сообщил первый, -- землетрясение опрокинуло твои палатки у северного рва, и половина твоих иллирийцев погребена под ними.

-- На помощь! На помощь! Мои бедные люди! -- вскричал Велизарий, бросаясь из палатки.

-- Цетег, -- сообщил Лициний, -- и твои исаврийцы погребены под развалинами.

-- А что, ров перед башней Аэция высох? Вода не ушла в трещину? -нетерпеливо прервал его Цетег.