Тема острова феаков занимает центральное место в композиции «Одиссеи». Она впервые возникает в начале песни V и оканчивается в песни XIII (9 песней из 24). Но главное даже не в этом. Первые четыре песни (I–IV) являются, видимо, интерполяцией в состав «Одиссеи», возможно существовавшей ранее отдельно некоей «Телемахиды», посвященной поездкам Телемаха с целью узнать что-либо о судьбе отца. О всех же странствиях самого Одиссея сообщается лишь в связи с его предначертанным плаванием к Схерии или рассказывается им самим Алкиною, Арете и феакам после прибытия его на Схерию. Таким образом, вся судьба Одиссея, от окончания Троянской войны до прибытия на Итаку, известна нам (по воле поэта, исполняющего, как он полагает, высшую волю) лишь благодаря пребыванию героя на острове феаков. И чрезвычайно важно, что в V–XIII песнях дается уникальный, подробно разработанный и весьма реалистичный рассказ о самом острове и о многих сторонах жизни его обитателей. Вторая часть собственно «Одиссеи» (песни XIV–XXIV) посвящена лишь событиям на Итаке после возвращения Одиссея и увенчана подробным описанием подготовки к самосуду над женихами и их убийства, а также последующего полета душ женихов в Аид (тема Аида, вновь подробно разработанная здесь, видимо, чрезвычайно волнует автора).
Я обращался к ряду специалистов по античности с одним и тем же вопросом: «Как погиб город феаков на острове Схерия?» Точного ответа я не получил ни разу, наиболее частый: «А разве он погиб?»
Действительно, гибель города феаков, при формальном подходе, не описана в «Одиссее», но надо полностью игнорировать представления эллинов о неизбежной судьбе (Мойре), о соотношении Мойры, Зевса и прочих богов, чтобы не понимать, что город феаков действительно погиб (во всяком случае — погиб для людей), что гибель его уже издавна предрешена судьбой, описана в предсказаниях и в тех незначительных уточнениях, которые только и может добавить Зевс.
Прежде чем цитировать свидетельства о неизбежной гибели города феаков — короткая справка. По «Одиссее», феаки — пришельцы на Схерии, они переселились сюда под предводительством царя Навсифоя из области Гиперия («Запредельная») из-за невозможности соседства с «дикими циклопами». Навсифой (букв. «с быстрыми кораблями», т. е. «владеющий быстрыми кораблями») — сын Посейдона и Перибойи, дочери Евримедонта, предводителя гигантов. Феаки — «любезные богам» и «родные богам», боги охотно посещают их в своем истинном обличье, особенно им благоволят Зевс и Афина. В момент прибытия Одиссея на остров во главе феаков стоит Алкиной, сын Навсифоя и внук Посейдона, женатый на своей племяннице Арете, правнучке Посейдона. Алкиной и Арета присутствуют и в «Аргонавтике» Аполлония Родосского, которая восходит к более ранним сказаниям об аргонавтах, т. е. они современны и более старшему, чем Одиссей, поколению героев. В «Одиссее» у них взрослые сыновья и дочь, но какие-либо намеки на их преклонный возраст отсутствуют, — видимо, они одарены долгожительством, но, безусловно, смертны. Феаки гостеприимны к потерпевшим крушение и по их желанию и безвозмездно отвозят странников на своих управляемых мыслью кораблях на родину (или в другой «пункт назначения»); поездка и возвращение занимают одни сутки. Но феаки не любят «людей промышляющих» (пиратством и торговлей) и поэтому настороженно относятся к таким чужеземцам.
Алкиной, пообещав преследуемому Посейдоном Одиссею доставить его безвозмездно на Итаку, далее говорит следующее:
Вот, по возможности, буквальный перевод узлового места этого отрывка (с допустимыми вариантами):