Скифия–Россия. Узловые события и сквозные проблемы. Том 1

Остров Кирки и изображения на келермесском ритоне, преддверье Аида и древнейшая греческая расписная керамика в Северном Причерноморье [46] (по «Одиссее» и археологическим материалам)

Эта статья — сжатое изложение итогов исследования, отдельные тезисы которого были опубликованы ранее (Machinsky, Mousbakhova 2001; Мачинский 2008: 9, 21), а полная публикация появится позднее[47].

Тщательное изучение текста «Одиссеи» и иных письменных источников убедило нас в том, что та часть рассказа Одиссея о своих странствиях, где последовательно повествуется о посещении им страны лестригонов, острова Кирки и преддверья Аида, отражает первичные (не позднее рубежа VIII–VII вв. до н. э.) впечатления эллинов от посещения ими наиболее географически и экономически привлекательных районов Северного Причерноморья, где позднее возникли самые значительные центры греческой колонизации (районы Боспора и Днепро-Бугского лимана, рис. 25). Привлекаемые нами археологические материалы согласуются и перекликаются с данными письменных источников.

Таким образом, на основании независимого исследования мы пришли к результатам, подтверждающим и конкретизирующим концепции и гипотезы многих ученых XIX — начала XX в. (В. В. Капнист, K. E. Baer, Dubois de Montpéreux, А. Б. Ашик, U. Wilamowitz-Moellendorff, В. В. Латышев и др.) и отдельные выводы исследователей конца XX в. (H. Hommel, Ю. В. Андреев), склонных считать, что эти неразрывно связанные эпи-зоды странствий Одиссея следует локализовать в Северном Причерноморье.

Из анализа текста «Одиссеи» и сопоставления его с другими источниками явствует, что Αἰαίη (Айайэ), остров коварной богини-обманщицы Кирки, располагается на крайнем северо-востоке знакомых эллинам морских просторов, т. е. на северо-востоке Понта, и, по результатам нашего исследования, соответствует острову Гермонасса (юго-западная часть Таманского полуострова), где с VI в. до н. э. существуют святилище и культ богини-обманщицы Афродиты Урании, владычицы Апатура. «Преддверье Аида», где Одиссей встречает душу царствующего над мертвыми Ахилла, локализуется нами около самой северной части Понта в районе Днепро-Бугского лимана, где с рубежа VII–VI вв. до н. э. прослеживается беспрецедентный по интенсивности культ героя-бога Ахилла (рис. 25).

Посещение острова Айайэ и пребывание на нем происходит, по «Одиссее», после трагического эпизода в бухте лестригонов и перед поездкой в Аид, откуда Одиссей вторично возвращается на остров Кирки. И рассказ о встречающихся вечернем и утреннем пастухах Лестригонии («ибо близки [там] пути ночи и дня», Od. X, 80–86), и повествование о живущих около преддверья Аида мужах киммерийских, которых «никогда не видит своими лучами сияющее солнце <…>, но гибельная ночь распростерта над несчастными смертными» (Od. XI, 12–19), свидетельствуют об одном: о северных коротких летних и длинных зимних ночах, известных автору поэмы и изображенных в поэтически гиперболизированной форме.

Так понимали эти тексты и древние авторы Арат (ок. 310–245 гг. до н. э.) и Кратет (ок. 200–150 гг. до н. э.), и византийский ученый-эрудит епископ Евстафий Фессалоникийский (XII в.), и многие ученые Нового времени (K. E. Baer, U. von Wilamowitz-Moellendorff), включая В. В. Латышева, поместившего эти отрывки в свой свод «Известий античных писателей о Скифии и Кавказе», с недвусмысленным примечанием: «Видно, что автору поэмы были известны короткие северные ночи» (SС I: 299–300). Итак, в «Одиссее» отразились первые поездки эллинов к самым северным побережьям известного им морского пространства, каковыми и являются северные берега Понта.

Рассказ Геродота о людях, живущих севернее аргиппеев и спящих шесть месяцев в году, говорит о доходивших до эллинов в районе Днепро-Бугского лимана реальных сведениях о еще более длинных многомесячных ночах (и, следовательно, днях) за полярным кругом. Свидетельства же Геродота и его источников о крайне холодном климате Скифии (VI–V вв. до н. э.) отчасти объясняют, почему длительная ночь у киммерийцев в «Одиссее» названа «гибельной» (Hdt. IV, 23–25, 28, 31).

Страбон, обобщая научные знания эллинистических ученых, отмечает особо короткие зимние дни и летние ночи (когда на севере всю ночь виден тусклый отсвет солнца, двигающийся с запада на восток) в Северном Причерноморье у Борисфена и Меотиды. Он подчеркивает отличие в этом отношении Северного Причерноморья от всех других известных ему областей от истоков Нила до Византия (Str. II, 1, 18; II, 5, 38–41).