Скифия–Россия. Узловые события и сквозные проблемы. Том 1

Рисунок 28: а — сцена с журавлями и козлами; б — система черноморских течений (сплошные стрелки) и древние морские пути (пунктирные стрелки)

Рисунок 29. Келермесское зеркало. Фото В. М. Теребенина © Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург, 2018

Выявляемая нами географическая реальность, стоящая за образом «реки Океана» в «Одиссее» (причем лишь в той ее части, где повествуется о северопонтийском отрезке странствий героя), образно и рельефно отражена лишь в этой эпопее и отчасти в сообщениях и умозаключениях Стратона, Кратета и Страбона. Из других источников встает иной образ Океана, но, возможно, в создании его какую-то роль сыграл и его понтийский вариант.

Определив тот регион, где, по «Одиссее», находился Аид и где уже в конце VIII в. зарождался культ Ахилла как героя и даже бога в Аиде, расположенном рядом с землей киммерийцев, обратимся к определению времени, когда здесь впервые появляются эллины и возникает эмпорий Борисфен.

Заселение эллинами этого региона, тем более первые их поездки сюда, отстоят хронологически не так далеко от времени создания «Одиссеи». Вопреки новейшим спекуляциям С. Л. Соловьева (Соловьев 2005:14), пытающегося отнести время создания Борисфена (на острове Березань) к последнему десятилетию VII в. до н. э., археология убедительно подтвердила сообщения хроники Евсевия об основании Борисфена около 647–644 гг. до н. э. (т. е. в самом начале третьей четверти VII в.) (Копейкина 1979; 1982; Ильина 2000). Важно хорошо аргументированное и основанное на изучении древнейшей импортной керамики мнение M. Кершнера о том, что первые поездки греков в эти места относятся к «двум первым четвертям VII в. до н. э.», а постоянное их поселение здесь, как явствует из контекста, к третьей четверти или к рубежу второй и третьей трети VII в. до н. э. (Kerschner 2006: 237–244), т. е. к 650–625 гг. до н. э.

Прибрежные и, вероятно, древнейшие части поселения и могильника на острове (в VIII–VI вв. до н. э., вероятно, полуострове) Березань давно поглощены морем. Раскопанная Г. Л. Скадовским в 1900–1901 гг. древнейшая прибрежная часть могильника (ок. 500–800 погребений) из-за низкого уровня методики раскопок, пропажи документации и части материалов утрачена как источник для заключений о времени возникновения поселения. В исследованной более поздней части поселения действительно нет жилых и хозяйственных комплексов ранее конца VII в. до н. э. Но тем более показательно наличие в слоях и сооружениях конца VII — середины VI в. до н. э. десятков фрагментов греческой расписной посуды третьей четверти VII в. (Соловьев 2005: 14) и сотен фрагментов, суммарно датирующихся второй половиной VII в. до н. э., «среди которых есть уникальные в художественном отношении экземпляры» (Копейкина 1979: 106–107). Найдены «более двух десятков южно-ионийских столовых сосудов третьей или начала последней четверти этого столетия» (Соловьев 2005: 14), ранние хиосские амфоры с белой обмазкой 650–620 гг. и даже одна чаша середины VII в. до н. э. Все это неоспоримо говорит о присутствии на Березани постоянного греческого населения в третьей четверти VII в. до н. э.

Но не только интенсивное присутствие ранней греческой расписной и столовой посуды в самом Борисфене подтверждает дату его основания около 647–44 гг. до н. э. Греческая расписная посуда этого же времени, ныне датируемая 650–630 гг. до н. э. (Kerschner, Schlotzhauer 2005), встречена на «варварских» городищах и в курганах на трех основных путях, которые, по данным письменных источников, вели от низовий Ю. Буга и Днепра (и шире — из Северо-Западного степного Причерноморья) вглубь Скифии: вверх по Ю. Бугу (Немировское городище), вверх по Днепру (курган Болтышка и Трахтемировское городище) и через Перекоп к Боспору Киммерийскому (курганы Филипповка и Темир-гора). Это говорит об установившихся торговых и политических связях эллинов с местным населением уже около 630 г. до н. э.

Обнаружены, однако, отчетливые следы присутствия (вероятно, сезонно-торгового) эллинов и ранее. Это находки по одному обломку Vogelkotile из Трахтемирова (первая треть VII в. до н. э.) и ранней Vogelschale из Немирова (первая половина и середина VII в. до н. э.) (Kerschner 2006: 238–239, Аbb. 14,15). Из этих двух фрагментов, может быть, не стоило бы делать проблему, если бы не тот факт, что это единственные находки такой керамики во всем Причерноморье, включая и южное, что обнаружены они вдали от моря в лесостепи и что происходят они не из Южной Ионии (Милет и другие центры), как большинство расписных фрагментов на Березани и ранних сосудов из «варварских» памятников Скифии, а из Северной Ионии. Однако, несомненно, промежуточным источником их попадания на средний Днепр и верхний Ю. Буг могли быть лишь торговые поездки греков на остров Березань, замыкающий собой устье Днепро-Бугского лимана. M. Кершнер считает, что эти фрагменты говорят о первом, доколонизационном периоде появления греков в Северо-Западном Причерноморье (Kerschner 2006: 244).