Скифские империи. История кочевых государств Великой степи

Хотя Тимуру исполнилось уже более шестидесяти лет, а его волосы, как нам говорят его современники, побелели как снег, его честолюбие ничуть не утихло, а острый ум и энергия ничуть не ослабели, и каждое новое его завоевание лишь разжигало его ненасытную жажду войны. Его любимое изречение гласило, что как на небе есть только один Бог, так и на земле должен быть только один повелитель, и сразу по возвращении в Самарканд Тимур начал готовить войска и ресурсы для новой семилетней кампании. В действительности его присутствия настоятельно требовали беспорядки в Грузии и Персии, где мирза Миран-шах обезумел из-за удара головой, полученного при падении с лошади. Мирзу Пир-Мехмеда, знатока химии и медицины, обвинили в попытке отравить собственного брата, дела государства пришли в полное запустение, и управление полностью находилось в руках военачальников и придворных иждивенцев, которые растрачивали впустую и истощали доходы государства на пиры и празднества, в то время как правители увеличивали расходы, делая непомерные подарки своим недостойным фаворитам; однако, когда Тимуру пришлось подавлять беспорядки в провинциях, он уже обдумывал куда более далекий поход. Он давно уже с нетерпением взирал на быстрый рост Османской империи, которая к тому моменту уже приблизилась к его собственным границам. Успехи, которых она добилась при султане Баязиде I, внушили Тимуру опасения, что теперь, когда он состарился, какой-нибудь соперник оттеснит его потомков от господства над миром, и близость этой могущественной державы наполнила его разум дурными предчувствиями и недоверием.