Скёль (СИ)

— Если вас, то вы скорее младенцы, по возрасту. Да и по развитию тоже. Я думал, тут действительно НИИ, где проводятся серьезные исследования, где наука достигла своего апогея. А вместо открытий мне уже два часа демонстрируют прежние достижения, покрытые пылью и хранящиеся в доисторических шкафах с навесными дверцами. А в качестве новостей декламируют новые правила обучения и создания открытий, не применимые к жизни. Вот скажи, Янсен, ты же врач — ты согласишься прийти на прием к хирургу, который прослушал пятилетний курс за три дня. Заочно. У кремниевой формы жизни. В переводе с сабейского языка?

Гуннар, глядя, как закипает Карл, еле сдерживается Янсен, а пространство вокруг Кара-Чура вообще потемнело и потрескивает, призвал товарищей к порядку:

— Горянин, ты чернявого придержи, а я пока своих «стариков» успокою.

Гуннар встал между мужчинами.

— А ты, Кара-Чур, погорячился с выводами. Во-первых, мы осмотрели древнюю часть НИИ, и совершенно естественно, что кроме динозавров ты там ничего не увидел. Что же касается обучения и открытий, тут ведь как посмотреть. Вот взять, к примеру, тебя. Ты вообще из племени воинов, с дикой планеты, погрязшей во тьме веков…

Кара-Чур было успокоился, но от таких слов снова весь потемнел и выглянул из-за Горецвета.

— Так вот, — продолжил Гуннар, — это тебе не помешало самому постичь законы природы и применить их на практике. Из чего лично я делаю вывод, что необходимость — мать изобретений (поговорка нордсьенов, примеч. автора). И потом, нам Карл тут про горнило рассказывал и светоч для человечества — выходит, этот самый светоч стоит искать в юном и незамутненном рассудке молодого учёного. И вообще, мы сюда за другим приехали. Так что хватит философствовать. Идёмте пути отступления искать. А заодно делом покажем нашим «студентам», что наш опыт получше их задора будет.

Неделя до дня Х.

В магазине «Незабываемый праздник» у стенда с маскарадными костюмами стояли Янсен и Эниас.

Алёша с Гуннаром отправились вырывать из стены настоящий саркофаг жизнеобеспечения в качестве генеральной репетиции. Карл и Кара-Чур колдовали над лекарством для Полины в лаборатории. Горецвет тоже остался на Мёльне со словами: «Стар я для ваших шалостей. Да и вид у меня неподходящий даже для межгалактических путешественников». После чего центральная голова хитро подмигнула Янсену, правая голова показала язык Алёше, а левая пригубила настойку прямо из рук обалдевшего от таких откровений Эниаса.

Ван Берг обречённо слушал извинения продавщицы и периодически с надеждой оглядывался по сторонам. Вот уже полчаса они пытались найти костюм, который смог бы подойти мужчине с ростом не ниже 1,92 метра, крепкого телосложения и сорок-последним размером ноги. И чтобы не костюм животного. Три штуки. Разных. И один для подростка (дрыгвичи были невысокой расой по сравнению с огромными нордсьенами, примеч. автора).

Эниас придирчиво рассматривал накидку мушкетёра. Оттянув ткань, он уставился на искусную вышивку французской лилии на рукавах и, не поворачивая головы, обратился к Янсену:

— Может, Алёше снова выдадим костюм Мрачного Жнеца? Я могу надеть парадную кольчугу и фамильный плащ Хейдара с головой волка. Карлу наденем клетчатую рубашку, очки и общий вид маньяка у него уже имеются. А у тебя, помнится, есть кольчуга, с той самой сшибки, с застрявшим в груди копьём. Польём всё вишнёвым вареньем — будешь грозным духом павшего воина! Учитывая твою бледность, впалые щеки и безумный взгляд, тебе даже грим не понадобится!

Янсен на это только отмахнулся и продолжил поиски костюмов.

========== 7. Праздник I. Синяя дверь ==========

День Х. Карнавал в НИИ ПРОМЕТЕЙ в честь 1570-летия Института.

Возле столов с закусками нарезала круги акула. Плюшевая двухметровая акула, серо-голубого цвета. Из капюшона пижамы-кигуруми «Акула» торчала голова Эниаса.

Карл, одетый в клетчатую рубашку, джинсы и высокие походные ботинки, привычно держал на плече боевой топор нордсьенов.

— Он всё ещё думает, что изображает дровосека? — Янсен, одернув кольчугу, облитую вишнёвым вареньем, обратился к Кара-Чуру.

Властелин Болот в парадной черкеске с газырями подкрутил ус и только усмехнулся в ответ.

Горецвет с бокалом в одной руке и тарелкой с тарталетками в другой нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Дракон периодически прихлёбывал то одной, то другой головой из бокала, взмахивал крыльями и постукивал хвостом. Было видно, что его что-то нервирует. Кара-Чур поглядывал на дракона со всё нарастающим беспокойством.

Наконец Властелин Болот оставил свой бокал на столе и подошёл к Горецвету.

— Профессор, у тебя все хорошо?

— Так себе, — центральная голова снова прихлебнула из бокала.

— Людей слишком много? Музыка громкая? Танцевать хочется, но стесняешься? — стал перечислять Кара-Чур, внимательно глядя на странные телодвижения дракона.

— Нет. Всё нет! — хором ответили левая и правая головы.

— Мне бы прогуляться, — центральная голова доверительно смотрела на Кара-Чура.

— Вот только Карл запретил выходить из зала, — понурилась правая голова.