Скипетр света

Вдали виднеется подъездная дорожка Пикстон-Парка, и я вздыхаю с облегчением. Если эти двое действительно сообразят, к какому замку или сейфу подходят буквы, и вычислят место, то я оставлю Нефертари у брата и заберу скипетр сам. Будет честно не отнимать у нее последние дни с Малакаем. Я не могу лишить девушку их. И искренне раскаиваюсь в том, что с самого начала не играл в открытую. Только изменить уже ничего нельзя. В свое оправдание я мог бы сказать, что не знал ее, но это лишь делает все еще хуже. Мне было плевать на чувства Нефертари, имела значение исключительно цель найти Скипетр света. Даже сейчас я не уверен, что поступил бы иначе, если бы знал, какая она милая, забавная и умная. Какая храбрая, дерзкая и невыносимая. Всего за несколько дней ей удалось то, что не получалось прежде ни у одной женщины. Нефертари стала важна мне, я переживаю за нее, а это последнее, что мне стоит делать.

– Надеюсь, ты не забудешь, зачем ты здесь на самом деле, – выговаривает мне Энола, паркуясь перед входом в поместье.

Только я собираюсь ей ответить, как Нефертари внезапно выпрыгивает из машины. Огромный риджбек выбегает откуда-то из-за дома и несется к своей хозяйке.

Я рывком распахиваю свою дверь, потому что Нефертари не устоит перед таким натиском, но она уже, смеясь, прислонилась к машине, пока Селкет трется головой об ее живот и издает негромкие урчащие звуки. Я ревную к собаке.

Энола вытаскивает наши вещи из багажника и бросает на землю.

– Я сразу поеду обратно, – заявляет она, и я впервые испытываю облегчение оттого, что подруга не планирует находиться рядом со мной. Обняв ее, я стараюсь избавиться от угрызений совести. Когда Нефертари уйдет в прошлое, Энола останется моей лучшей подругой.

– Езжай аккуратно.

Нефертари гладит собаку по голове и целует в морду. Энола с отвращением морщит вздернутый носик. Она садится в машину и срывается с места, так что мне приходится отрывать Нефертари от лимузина, чтобы она не упала. Девушка врезается мне в грудь. Я быстро отпускаю ее, не давая себе возможности обнять ее и крепко прижать к себе. К счастью, прибегает слуга. Едва переводя дыхание, он горячо извиняется за то, что упустил собаку. Нефертари с улыбкой отмахивается, после чего он поднимает сумки и несет к дому, где в дверях нас уже ждет дворецкий. Он окидывает меня критическим взглядом. От него не укрылось то «почти объятие».

– Малакай на террасе, – сообщает мужчина после теплого приветствия, благодаря которому я убеждаюсь, что он намного больше, чем обычный дворецкий. – Хорошо, что ты так быстро вернулась.

Нефертари вместе с собакой идет через холл в большую гостиную. Одна из французских дверей открыта, и за ней расположена терраса.

– Как себя чувствует граф? – спрашиваю у Гарольда, когда мы медленным шагом следуем за ней.

Он едва заметно выпрямляет спину.

– Его конец уже близок. – Звучащий твердо голос ломается только на последнем слове. – Это сильно ударит по Нефертари. Девочка и так уже слишком много потеряла.

– Но она сильная, – отвечаю я.

– Не настолько сильная, как пытается заставить нас думать. Я очень за нее беспокоюсь. С такой потерей она не смирится. Это ее сломает.

Я лишь киваю, ибо мне нечего сказать. Каждый смертный и каждый бессмертный справляется с болью по-своему. Никто не способен нас от этого спасти. Она – часть жизни. Чем раньше ты это примешь, тем лучше.

– Она не потеряет память о нем. В часы, когда ей сильнее всего понадобится поддержка, он будет с ней.

Гарольд серьезно смотрит на меня:

– Сначала его душа должна добраться до полей.

– Об этом я позабочусь, – обещаю я, и дворецкий расслабляется.

Мы приближаемся к брату и сестре, и меня охватывает бесконечное облегчение, что ни Малакай, ни Гарольд не рассказывают ей правду. По юноше заметно, что он скоро покинет смертную оболочку. Но все равно у него на щеках румянец, а глаза горят, пока он слушает рассказ сестры о вечере в кругу семьи. Нефертари поставила себе стул рядом с инвалидной коляской и держит его за руку. Малакая едва видно под кучей шерстяных одеял. Я рассматриваю зеленый газон перед террасой, на котором растет множество фруктовых деревьев, покрытых красными и желтыми листьями. Справа, за деревянным забором, разбит огород, грядки которого обсажены аккуратно подстриженным самшитом. Это прекрасное и мирное место. Если Нефертари решит жить здесь, выйти замуж и родить детей, ей не придется бояться, что ее выследят и убьют демоны. Как-нибудь я найду способ не подпускать их сюда.

Я слушаю ее ироничные комментарии, когда девушка рассказывает брату, как Гор нечестным путем, с помощью чтения мыслей, обхитрил их дядю во время игры в шахматы.

– Просто никогда не давай ему играть в шахматы против твоей кузины, – с улыбкой говорю я. – Он проигрывает хуже всех на свете. Может умудриться взорвать доску, если она заберет у него ферзя.

– Спасибо, что предупредил, – язвительно произносит она, поднимая на меня глаза. – А ты умеешь проигрывать?

Это не вопрос о шахматах, а намек на мои стычки с Сетом. Но их вряд ли можно сравнивать.

– Иногда лучше отступить, – коротко отвечаю я.