Скиталец

— Достаточно большие, чтобы устроить тут беспорядок, когда все рухнет, — по щеке Ронина пробежала дрожь, но он проигнорировал это. Старый мир взорвался, и этот был суровым и неумолимым, но здесь у него была Лара. Ему не нужны были небоскребы, или пляжи, или автомобили, или дырявый сыр — она была всем, что ему было нужно в этом мире или в любом другом.

Цепочка вероятностей — «что, если» — по спирали уходила в бесконечность, пугая даже его процессоры. Так много всего могло сложиться по-другому, так много переменных могло привести к появлению мира без его пламенной Лары Брукс.

Его оптика засекла движение на дороге, за деревьями.

Железноголовые. Некоторые из их следов были видны в просветах между ветвями. По меньшей мере полдюжины из них приближались с востока и еще три или четыре с запада. Две группы объединились и пересекли поле, направляясь на север — прямо к главному входу. Из-за деревьев на краю лужайки у Ронина не было четкой линии обзора, но им пришлось бы выйти из укрытия, чтобы пересечь круговую подъездную дорожку под окнами.

— Приготовьтесь, ребята, — ровным голосом сказала Бульдозер.

Рамирес прерывисто вздохнул.

Железноголовые — всего десять — вышли из-за деревьев и поспешили по потрескавшемуся тротуару к лужайке в центре аллеи. Сто пятьдесят футов… сто сорок…

Они замедлили шаг, несомненно, заметив своих обезвреженных товарищей и забаррикадированные входные двери.

— Сейчас! — закричала Бульдозер.

Они с Ронином разбили окна и навели оружие. Он выбрал цель — железноголового под именем Нортсайд — и открыл огонь. Еще больше винтовок выстрелило с обеих сторон и на нижних этажах. Пули дождем посыпались на головы, пробивая отверстия через гильзы и рикошетом прорезая борозды в траве и грязи. Один железноголовый упал почти сразу, конечности задрожали и согнулись под неестественными углами.

Остальные, раненые, но не выведенные из строя, открыли ответный огонь. Пули ударили в фасад здания, превращая древние кирпичи в пыль. Стекло разлетелось вдребезги, а выстрелы раздались так быстро, что их было почти не отличить один от другого. Ронин открыл огонь по Нортсайду, когда железноголовые отступали к деревьям.

Рассчитав движение Нортсайда, Ронин снова нажал на спусковой крючок. Винтовка дернулась, и через пять сотых секунды пуля пробила грудь бота. Из его спины и глаз брызнуло голубое пламя, и он, дымясь, упал на тротуар.

Несколько оставшихся железноголовых стреляли очередью по четвертому этажу. Треск кирпича и раскалывающегося дерева доминировали в звуковых рецепторах Ронина, когда пули пробили стену, разбрасывая обломки по комнате. Несколько пуль задели его корпус. Пробитие было в двух местах — частичное попадание в правое бедро и полное в левое. Диагностика сообщила о потере подвижности из-за повреждения, в его системе замигали предупреждения. Он отмахнулся от них, такой ущерб можно было бы устранить позже.

Бульдозер разочарованно зарычала и резко отвернулась от окна, поднеся руку к лицу. Шрапнель повредила ее левое зрительное стекло. Пробормотав еще одно проклятие, она подняла винтовку и выпустила очередь в окно.

Ронин вернулся на свое место, переложив оружие в левую руку, чтобы компенсировать свою неспособность поворачивать бедра более чем на несколько градусов.

Железноголовые выбрались за линию деревьев. Пули ударялись в стволы, кромсая древесину, и поднимали комья грязи и травы внизу. железноголовые стреляли вслепую из-за своего укрытия. По дороге приближались еще какие-то фигуры.

Это было не дружественное подкрепление. Нет, для этого было еще слишком рано, да и надеяться на них, пожалуй, не стоило. Военачальнику принадлежала большая часть оружия в Шайенне.

— Пройдет совсем немного времени, прежде чем они попытаются обойти нас с фланга, — сказал Ронин, — если они уже этого не сделали.

Взгляд Бульдозера был мрачным и непоколебимым.

— Я еще не использовала тебя в качестве щита от пуль. Возможно, это мой шанс.

Внизу по меньшей мере еще двенадцать железноголовых присоединились к своим восьми поврежденным товарищам. Поскольку обе стороны конфликта находятся под каким-либо прикрытием, град пуль приведет лишь к пустой трате боеприпасов. Запасов команды «Альфа» не хватило бы на дневную перестрелку. Сколько патронов припас Военачальник?

— Блядь.

Ронин повернул голову к Рамиресу. Побледневший солдат стиснул зубы и прижал руку к животу. По ней сочилась кровь.

— Это выглядит не очень хорошо, — тихо сказала Бульдозер. Она быстро выпустила еще три пули подряд.

Рамирес прислонился спиной к стене и сполз по ней на пол, оставляя за собой полосу крови.

Ронин и Дженсен бросились к раненому солдату, опустившись на колени по обе стороны от него.

— Черт, Рамирес… Черт! Так, ладно. У нас внизу МакГоуэн, он сможет подлатать тебя, пока мы не доставим тебя к доктору, — Дженсен с трудом поднялся на ноги. — Я приведу его, и с тобой все будет в порядке. Просто…

Ронин схватил Дженсена за рукав, останавливая его.

— Что, чувак? Мы должны позвать его на помощь!