Скитальцы

Они выбрали столик у окна. Тёмную столешницу, изрезанную похабными надписями, покрывали винные и жирные пятна предыдущих трапез.

– Что за страна! – в сердцах воскликнула Санриза, брезгливо кладя руки на стол. – В самой распоследней придорожной харчевне я не видела подобной убогости и неопрятности.

К ним приблизился разносчик в повязанном вокруг талии засаленном фартуке. Блёклые сальные волосы свисали с головы редкими космами.

– Чего изволите? – лениво вопросил.

– У вас еда свежая? – зыркнула на него Санриза. – Или под стать вашему заведению?

– А что не так с нашим заведением? – с вызовом ответил прислужник.

– Грязное и вонючее!

– Поищите другое! – нагло глядя на женщину, в тон ей, ответил разносчик.

– На грубость нарываешься? – глаза Санризы недобро сузились, а голос стал низким и вкрадчивым.

– Заказывайте уже, – нисколько не испугался слуга.

Дион примирительно положил ладонь на руку жены, потянувшуюся уже к поясу с ножнами.

– Оставь его, – произнёс твёрдо. – Мы приехали поесть, а не убивать всяких недоумков, – и обратился к прислужнику: – Принеси нам горячей похлёбки и бутылочку хорошего вина.

– Мясной или овощной? – уточнил служка.

– Мясной.

– А на второе?

– А что можешь предложить?

– Есть мясной рулет, горячие колбаски и кролик на вертеле. Из птицы…

– Неси колбаски, – перебил его Дион. – С овощным гарниром.

Разносчик небрежно кивнул и удалился неспешной походкой.

– Убила бы сучонка… – пробормотала Санриза.

– Милая, походная жизнь на тебя плохо влияет, – усмехнулся одними уголками губ Дион. – Ты стала грубой и вспыльчивой. Не забывай, ты – леди.

Санриза посмотрела так, словно хотела ударить, но потом взор её смягчился, а губы изогнулись в улыбке.

– Ты – мой рыцарь!

Вскоре разносчик принёс заказ, плюхнул тарели на стол и протянул руку:

– С вас два серебряных десета.

– Мы ещё не попробовали вашей стряпни. Вдруг она не стоит таких денег? – буркнула Санриза.

Дион выудил из кошелька пару серебряков и положил в раскрытую ладонь. Слуга продолжал стоять, ожидающе глядя на наёмника.

– Что ещё? – удивился Дион.

– Чаевые.

– Не заслужил, – отрезал воин.

– Что значит, не заслужил? – обиделся прислужник. – Я вам еду принёс? Принёс! Выбрать блюда помог? Помог! Какого рожна вам ещё надо? Может, мне сплясать для вас?!

Санриза, не говоря ни слова, поднялась, и ударила разносчика кулаком в грудь. Треснуло ребро. Служка хрюкнул, и, как подкошенный, свалился на пол. Монеты выкатились из ладони и, мелодично позвякивая, разбежались в разные стороны.

– Эй, хозяин! – крикнула женщина в сторону кухни. – Подбери этот мешок с дерьмом, пусть не смердит здесь! Аппетит перебивает.

Из кухни выглянул дородный мужчина. Подплыв к столику, взглянул на бесчувственного слугу и вежливо поинтересовался:

– Что случилось, господа?

– Ваш работник грубо разговаривал с леди, – кротко пояснил Дион.

– Я его накажу, – заверил владелец.

– Думаю, он уже достаточно наказан. Лучше пригласите к нему лекаря… И подберите серебряные десеты – плату за обед.

Мужчина, кряхтя, наклонился, собрал монетки, подхватил под мышки прислужника и поволок из зала.

– Надеюсь, ты его не убила, – обронил Дион, принимаясь за еду.

– Не велика потеря, если помрёт, – равнодушно ответила Санриза.

Компания за столиком в углу поднялась и вышла, бросая на пару у окна косые взгляды.

– Эти четверо что-то задумали, – проговорила Санриза, проглатывая сочный кусок ароматной колбаски.

Дион ещё не мог так чётко ощущать эмоции других людей, как супруга. Он просто почувствовал негативную ауру, которая окутывала вышедших, словно морозный туман.

– Будем начеку, – ответил, наливая в кружку вино.

Но не успел он допить, как снаружи донеслось злобное лошадиное ржание, а потом болезненный человеческий вопль. Послышались звуки борьбы, топот копыт, шум, гам и суета.

– Это Ветроног? – встрепенулся Дион.

– Он самый, – улыбнулась Санриза. – По-моему, эти недоумки попытались его украсть.

– Вмешаемся?

– Я ещё не доела… Колбаски тут очень вкусные. Плесни-ка мне вина.

Только дожевав последний кусочек и осушив кружку вина, тщательно вытерев губы и руки, Санриза встала.

На площадке перед трактиром разыгралась драма.

Санриза никогда не привязывала Ветронога, так как бессмертный, как и хозяйка, конь обладал большим, почти человеческим, умом и сообразительностью, и был предан виолке, как и она ему. Где они только ни побывали за прожитые бок о бок столетия! Сколько дорог исходили, сколько приключений пережили! Санриза считала Ветронога не животным, а другом. Он чтил её не как хозяйку, а как заботливого товарища.