Скитания

– Отец прав, – сказал священник. – И хотя мне жаль расставаться с тобой, но я понимаю, что ты не должен прозябать в Сан-Микеле. Только не подумай, что я тебя гоню… – Ронка смущенно улыбнулся.

– Алессо, милый мой, уж я тебя изучил за десять лет дружбы!

– И еще у меня к тебе просьба, – сказал Алессо. – Я хочу, чтобы ты взял с собой Ченчо.

– Ченчо?! – удивился Бруно. – Ты отправляешь со мной маленького Ченчо?

– Не такой уж он маленький, – усмехнулся Алессо. – Мы, Ронка, крупный народ. Парню можно дать все шестнадцать.

Ченчо действительно выглядел намного старше своих лет. У него было красивое круглое лицо, длинные русые волосы, большие серые глаза. Ченчо был добр, услужлив, обладал хорошей памятью и жадно стремился к знанию. За то недолгое время, что Бруно прожил в Сан-Микеле, мальчик многому от него научился.

– Видишь ли, друг мой… – Алессо немного замялся. – Отпустить тебя одного в дальнее путешествие рискованно. Твои мысли всегда витают в небесах, а с земными заботами ты – уж не обижайся! – справляешься плохо. Тебе никогда не приходилось хозяйничать. И у дяди и в монастыре ты жил на всем готовом. А когда тебе попадали деньги от синьора Саволино, они моментально протекали у тебя между пальцами. За кружку вина или кусок сыру ты способен заплатить столько, что на это семья может прожить три дня…

– И ты хочешь, чтобы Ченчо был моим казначеем? – улыбнулся Джордано.

– Да, – серьезно подтвердил Алессо. – И уж будь спокоен, в нашей семье мальчуган научился строгой экономии, лишнего сольдо не потратит зря. И еще одно: если дело дойдет до драки, Ченчо постоит и за себя и за тебя!

– Ты меня убедил, – сказал Бруно, – и я готов взять с собой Ченчо. Но мы с тобой забыли, что у Ченчо есть мать.

– Друг мой Джордано, я давно чувствовал, что ты у нас проживешь недолго. Я говорил с Виветтой, и она согласна отпустить с тобой сына.

– А сам мальчуган? Как он?

– Ну, он-то на седьмом небе от счастья. Да и может ли быть иначе?

Джордано собрал всех членов семьи и торжественно обещал заботиться о Ченчо, как о собственном сыне.

– Моя судьба будет его судьбой, мы будем делить с ним и радость и горе. И все мои знания я передам Ченчо. – Он обратился к мальчику: – Ты хочешь этого?

– О, монсеньер! – Ченчо зарделся от восторга.

Несколько дней Джордано провел в размышлениях, а потом уединился с Алессо для важного разговора.

– Друг Алессо, – сказал Бруно, – я решил сбросить монашеское одеяние и надеть светское платье.

Алессо побледнел:

– Ты знаешь, чем это грозит?

Джордано знал. Орденский устав налагал на отступника, отказавшегося от рясы, самые суровые наказания, вплоть до смертной казни. Даже раскаявшись, он подвергался строгому тюремному заключению и мог быть прощен только папой или великим магистром[180] ордена, но не ранее чем через двадцать лет.

Однако останавливаться на полдороге не стоило. Сбросив белую рясу, Бруно думал сбить с толку преследователей и затеряться в массе простых людей. А список его «грехов» и без того был велик: ему, скрывшемуся от суда святейшей инквизиции, и так грозила смерть.

Алессо в конце концов согласился с доводами Бруно и послал в Неаполь рыбака Джулио. Тот вернулся через неделю и привез большой сверток. В свертке оказались два костюма, какие носят люди среднего сословия. Костюмы были примерены и оказались впору. Деревенский цирюльник сделал Бруно светскую прическу, благо тот не пробривал тонзуру уже месяца два и она заросла.

Джордано и Ченчо выглядели как учитель и его помощник, странствующие в поисках заработка. Беглецов следовало снабдить документами: без этого путешествовать по Италии, то и дело пересекая пограничные заставы, было невозможно. Но выход отыскался. Рыбак Джулио не так давно спас тонувшую в море дочь градоначальника Поццуоли, и по его просьбе благодарный отец выдал для Бруно паспорт на имя Джованни Сенья, магистра семи свободных искусств. Алессо написал племяннику проездное свидетельство, скрепив его церковной печатью. Казалось, можно было отправляться, но Джордано попросил отложить отъезд. Он положил перед Алессо несколько дукатов и сказал:

– На кольчугу для Ченчо.

Священник возражал, но Бруно был тверд.

– Мой спутник будет подвергаться тем же опасностям, что и я, он должен быть защищен от них.

Ронка уступил. Ченчо исчез из деревни вместе с Джулио и вернулся через несколько дней, гордый до невозможности. Ему купили кольчугу «на рост», но это не смущало мальчика. Кинжал для него сковал деревенский кузнец.

Все было готово, и настал час разлуки. Жители Сан-Микеле и среди них мальчишки, люто завидовавшие Ченчо Альтовити, вышли провожать Джордано Бруно и его спутника. Прощаясь, Ченчо взял за руку сестренку Пьеретту и сказал, строго глядя ей в глаза:

– Если будешь плохо смотреть за дедушкой Лодовико, я с тобой расправлюсь, когда вернусь!..

Скоро косой парус маленькой лодки растаял в блестящей синеве. Джулио держал курс в открытое море, чтобы там перехватить корабль, идущий на север.