Склад

Эта тройня, доставшаяся мне, по-прежнему стоит у меня в подвале. Вот почему, если зайдете в наши офисы, увидите, что все работают за такими. Не за столами по 10 тысяч долларов, вырезанными из цельного куска черного дерева. Со временем я полюбил внешний вид этих троен. По-моему, это хорошее напоминание. Будь скромен. Огромные шикарные столы нужны тому, кто хочет показаться более важным, чем есть на самом деле.

Нашли мы там и много выброшенного компьютерного оборудования. Взяли мы на работу Керка, вот уж точно вундеркинд. Он-то и забрал все это и создал большущую компьютерную сеть, вот так мы и встали на ноги.

Думаю, так и должно было быть. Это стало нашим первым серьезным испытанием.

Строго говоря, первым испытанием стало то, что мне пришла в голову эта идея, и я смог убедить достаточное количество людей, что у меня хватит мозгов для ее воплощения в жизнь. Но с мебелью было наше первое физическое испытание. Один из тех случаев, когда все одновременно поднимают руки вверх и говорят, что все, точка. Моя команда не сдалась и нашла решение в сложной ситуации.

Помню, перетащили мы все, что хотели, а солнце к этому времени уже давно село, и пошли с Реем в местный бар, куда заходили иногда, назывался он «Литейная». Тело у нас обоих болело, забрались мы на табуреты возле стойки бара, как старики, и решили, что надо бы выпить за наши успехи. Заказали себе по хорошему стакану скотча или чего-то вроде того. Заглянул я к себе в бумажник, а он пуст – в тот день я угощал ленчем всю нашу команду. И на картах ничего не оставалось.

Рей, благослови его Господь, кладет карточку на стойку бара и заказывает нам по скотчу со льдом. Но и у него на карте тоже было негусто, поэтому пришлось взять по «Уэлл-Скотчу»[9], от которого пахнет, как от горящей аккумуляторной кислоты.

Более вкусного пойла в жизни не пробовал.

Перед тем как разойтись по домам – а, уж поверьте, мы были не из тех, кто напивается, когда рано утром на работу, – Рей похлопал меня по спине и говорит:

– Кажется, это начало чего-то важного.

Такое непросто сказать, особенно при том, как все надеялись на меня в это время, но я ему не поверил. Сидел я в баре, думал о своей тройне, о нашей компьютерной сети, которая, казалось, вырубится, если ветер подует чуть сильнее, и было мне страшно. Получалось, я убедил людей, что я нормальный, и они теперь от меня зависят.

Благодаря Рею у меня открылось второе дыхание. Прямо с самого начала. У меня нет ни братьев, ни сестер, но у меня есть Рей, и это почти так же здорово.

Цинния

Цинния натянула джинсы и красную рубашку поло, присев, надела обувь и поняла, что выбрать можно одно из двух, причем и то и другое не бог весть что.

Она привезла с собой пару крепких сапог, поскольку думала, что ее включат в команду техников. Подошвы же у сандалий были тонкие, что в них ходить, что в одних носках – примерно одно и то же. Сандалии она любила, их можно было скатать и засунуть в сумочку, но чтобы провести весь день на ногах, они не годились. Кроме того, лодыжка у нее еще немного побаливала после падения в Бахрейне месяц назад. Лодыжке требовалась поддержка, поэтому она выбрала сапоги.

Она сняла Облачный Поясок с зарядного коврика и надела на запястье. Устройство зажужжало и выдало сообщение:

«Доброе утро, Цинния».

Затем:

«Твоя смена должна начаться через 40 минут. Тебе вскоре выходить».

Затем на экране устройства вместо сообщения появилась пульсирующая стрелка, указывавшая на дверь. Цинния встала и сделала полный оборот на месте. При любом положении тела стрелка указывала на дверь. Когда Цинния выходила в коридор, часы на запястье зажужжали, и стрелка стала показывать направление к лифтам.

Так, следуя указаниям стрелки, Цинния дошла до остановки трамвая, где уже ожидала большая толпа сотрудников. Тут были рубашки разных цветов, но большей частью красные. Трамвай подъехал к остановке, заполнился народом и двинулся дальше. Цинния пропустила еще два. Ей удалось втиснуться в четвертый, люди здесь стояли, прижав локти к бокам и наклоняясь в стороны, чтобы удержаться на ногах при поворотах.

Все выходили у главного складского помещения, народ молодой и подтянутый. Пожилых, беременных и людей с ограниченными возможностями она не заметила. Толпа выстроилась в длинную очередь, которая, извиваясь по просторному помещению, направлялась к проходам, отгороженным друг от друга колоннами.

Между колоннами располагались турникеты, позволявшие людям проходить по одному после того, как каждый прикладывал часы к диску, расположенному на передней панели турникета.

В стены было встроено несколько экранов, все они показывали один и тот же клип. Мужчина в нем наклонился, чтобы поднять коробку, послышалось жужжание, и на экране появилась красная буква «Х». Мужчина в клипе присел, согнув колени, спина его оставалась прямой, послышался звон колокольчика, и на экране появилась зеленая галочка.