Скользкая дорога

— Беспокоиться? — удивилась Валерия. — Неужели ты думаешь, что после отказа суда в твоих ходатайствах мы все вздохнули с облегчением? Я была в абсолютном шоке, когда прокурор рассказал мне о том, что увидел Лукас, изучая запись заседания по Кравицу. В этом надо разобраться! Уверена, что найдется разумное объяснение, поскольку я могу ручаться в том, что ни один высокий судья даже на пять процентов не был и не мог быть пристрастен к казненному. Дело, я уверена, в чем-то другом.

— Это уже неважно, госпожа Видау. Суд отказал мне в праве общаться с высокими судьями. Как вы верно заметили, принцип их неприкосновенности перевесил наши с Лукасом наблюдения.

— Да, он отказал тебе в этом праве, но, друг мой, он не запретил нам общаться с полицией по своей доброй воле.

— Не понял… — глаза капитана округлились. — Вы согласны говорить с полицией по этому делу?

— А как еще! — воскликнула Валерия. — У меня и мыслей в голове не было игнорировать те факты, которые обнаружил Лукас. Перед тем, как прийти к тебе, я пообщалась с остальными четырьмя высокими судьями. Не переживай, все в режиме строгой конфиденциальности. Каждый из них и глазом не моргнул — они готовы приехать к тебе в отделение и предоставить всю информацию, которую ты сочтешь необходимым от них получить.

— Госпожа Видау! — Арманду подошел к ней и застыл, не зная, можно ли ему обнять Валерию или это будет чересчур. — Это… Это просто шикарно!

— Можно подумать, я денег тебе в долг дала. Какие дальнейшие действия?

— Думаю, мне надо будет составить график разговоров с высокими судьями, чтобы задать интересующие меня вопросы… Видимо, это и есть следующий шаг.

— Тогда держи меня в курсе. Можешь свой график мне выслать, а я его доведу до сведения остальных.

— Госпожа Видау, еще раз спасибо. Я, если честно, и не удивлен. Ожидал от вас такого.

— Не удивлен, а сам чуть на шею мне не бросился. Ага, рассказывай. Все, ладно. Я и так потратила на тебя больше времени, чем рассчитывала.

Валерия направилась к выходу.

— До свидания, профессор! — услышала она вслед голос Лукаса, который затем ни с того ни с сего ляпнул: — Привет Сабрине!

— Можно подумать, это я с ней сегодня спать буду, — не оборачиваясь, усмехнулась Валерия и скрылась из виду.

— Что это было? — спросил Лукас сам себя. — «Привет Сабрине»? Что за хрень?

— Вот это было сильно, — не слушая парня, задумчиво сказал Тоцци. — Вот это было сильно… Какая умная женщина.

— Арманду, если тебе нужна будет моя помощь, я весь твой!

— Конечно, нужна. Но не сегодня. Сегодня я больше ничем не буду заниматься. Пойду домой и подумаю, как лучше спланировать дальнейшие шаги. До завтра!

Он взял со спинки стула свой пиджак и вышел из кабинета.

Глава 12

Звонок Луизы Гандос, няни семьи Экманов, застал Тарью в разгар рабочего дня. Головной офис их лаборатории в Хельсинки был одним из шести подрядчиков, нанятых от имени Палаты для разработки нового состава, который будет использоваться айз-тек-сервисами для легального временного снятия чипа роговицы глаза. В последнее время участились случаи установки на роговицу глаза видеозаписывающих накладок, которые были запрещены законом, и новый состав должен был безболезненно удалять и их.

— Тарья, дорогая, я по делу звоню, — с ходу начала Луиза, как только девушка приняла звонок.

— Слушаю вас, Луиза, — медленно и тихо ответила Тарья, чье внимание было целиком сосредоточено на картинке под ультраскопом.

— Я просто уже не знаю, что делать. Томас второй час с горшка не слезает. Я ему уже и «Бипиллара» давала ложечку, и отвара гранатового!

— Этого еще мне не хватало, — оторвалась от ультраскопа Тарья. — А на животик не жалуется?

— Нет, не жалуется, ты понимаешь!

— А ему есть, чем ходить? Может, ложные позывы?

— Да я что-то и не смотрела. В следующий раз посмотрю.

— Ладно, я сейчас доделаю скрининг и тогда мчу к вам. Дайте ему пока сладкого крепкого чаю. Папа наш не дома?

— Нет. Как с утра уехал, так не приезжал.

— Поняла. Ладно, держитесь, я скоро.

Когда Тарья зашла домой, то обнаружила сына лежащим на диване в гостиной. Укрытый одеялом, мальчишка посапывал, свесив ножку, а рядом сидела Луиза, положив на него руку, будто ему необходим был дополнительный источник тепла.

«Спит уже полчаса», — шепнула Луиза.

Тарья кивнула и тихонько прошла на кухню. К ней подбежала заплаканная Нина:

— Мамочка! Ты пришла!

— Конечно, солнышко! Потише — Томас спит. Как ты?

— Мамочка, а Том умрет?

— Да ну что ты говоришь! — Тарья не смогла сдержать умилительного смеха. — Он сейчас чуточку поспит, и животик у него перестанет болеть. Пойдем, я тебе покушать приготовлю.

— У него еще в садике живот заболел!

— Ну ничего. Такое бывает. Сейчас, малыш, маме звонят.

На этот звонок нельзя было не ответить.

— Госпожа Видау, здравствуйте!

— Добрый вечер, госпожа Экман. Я не вовремя? Простите…

— Нет-нет, никаких проблем. Слушаю вас.

— Госпожа Экман, я хотела бы вернуться к тому разговору, который у нас в конце прошлой недели состоялся.

— Да, конечно. Слушаю.