Читаем Скоморошины полностью

Не кузнец, не плотник, а первый на селе работник.[98]

Не на меру, не на вес, а у всех людей есть.[99]

Не огонь, а жжётся.[100]

Не портной, а всю жизнь с иголками ходит.[101]

Не прядёт, не ткёт, а людей одевает.[102]

Не солнце, не огонь, а светит.[103]

Не стукнет, не брякнет, а в окно войдёт.[104]

Не часы, а время сказывает.[105]

Не часы, а тикает.[106]

Не человек, а рубашку просит.[107]

Не человек, не зверь, а с усами.[108]

Ни хвоста, ни головы, а четыре ноги.[109]

Новая посудина – вся в дырах.[110]

Ноги тонки, бока звонки, а хвост закорючкой.[111]

Ночь спит на земле, а утром убегает.[112]

Ночью ходит по небу, а днём спит.[113]

Огонь да вода, посерёдке труба.[114]

Один пастух тысячи овец пасёт.[115]

Одна нога и шапка, а головы нет.[116]

Пёстрая крякушка ловит лягушат.[117]

По горам, по долам ходит шуба да кафтан.[118]

По какой дороге полгода ездят и полгода ходят?[119]

По поднебесью верёвка тянется.[120]

По синему морю белые гуси плывут.[121]

Поверх деревьев свечи светятся.[122]

Под кустами, под ёлками катится клубок с иголками.[123]

Поднялись врата, всему миру красота.[124]

Ползёт, ползёт, иголки везёт.[125]

Полон подпечек белых овечек.[126]

Посмотрю я в окошко: идёт длинный Антошка.[127]

Посреди поля лежит зеркало: стекло голубое, рама зелёная.[128]

Поутру на четырёх, в полдень – на двух, а к вечеру – на трех.[129]

Рук нет, а строить умеет.[130]

С бородой родится – никто не дивится.[131]

С грузом идут, а без груза не идут.[132]

С хвостом, а не зверь, с перьями, а не птица.[133]

Сам алый, сахарный, кафтан зелёный, бархатный.[134]

Сам дубовый, пояс вязовый, нос липовый.[135]

Самого чуть видно, а голос слышно.[136]

Светит, а не греет.[137]

Сер, но не волк, длинноух, да не заяц, с копытами, да не лошадь.[138]

Серое суконце лезет в оконце.[139]

Сестра на сестру смотрит, а вместе не сходятся.[140]

Сидит девица в темнице, а коса на улице.[141]

Сидит шутка в семи шубках, кто её тронет, сам заплачет.[142]

Синенькая шубёнка весь мир покрыла.[143]

Синие потолочины золотыми гвоздями приколочены.[144]

Скатерть бела весь свет одела.[145]

Старик – шутник: на улице стоять не велит, за нос домой тянет.[146]

Старый дед, во сто шуб одет. Кто его одевает, тот слёзы проливает.[147]

Сто одёжек и все без застёжек.[148]

Стоит Егорка в красной ермолке, кто ни пройдёт, всяк поклон подаёт.[149]

Стоит Егорка на пригорке, его ищу, а он молчит.[150]

Стоит над водою, трясёт бородою.[151]

Тебе дано, а люди пользуются.[152]

Текло, текло – и легло под стекло.[153]

Тит на работу вышел – каждый услышал.[154]

То блин, то полблина; то та, то эта сторона.[155]

Тянется нитка, а клубок не смотать.[156]

У двух матерей по пяти сыновей, одно имя всем.[157]

У кого одна нога, да и та без башмака?[158]

У кого усы длиннее ног?[159]

У маленькой скотинки сто серебряных монеток на спинке.[160]

Хорошо видит, а слепой.[161]

Хоть весь день за ней гоняйся – не поймаешь.[162]

Хотя не огонь, а жжётся.[163]

Чего в комнате не видно?[164]

Чего в сундук не запереть?[165]

Чему на свете нет ни меры, ни весу, ни цены?[166]

<p>Дразнилки, докучные сказки, припевки</p>

Приводятся произведения фольклора, собранные в конце XIX века А. Афанасьевым, Г.Потаниным, А.Баловым, П.Ивановым, А.Можаровским, И.Нечаевым, П.Шейном, К.Рябинским, П.Бессоновым, В.Варенцовым, В.Кудрявцевым, И.Мамакиным, Д.Садовниковым, И.Голышевым, В.Магнитским.

<p>Имена мальчиков</p>* * *Алешка – лепешка!* * *Алеша – три гроша,Шейка – копейка,Алтын – голова,По три денежки – нога,Спина да брюшина —Четыре алтына.* * *Алексей – не бей гусей!* * *Андрей, не робей.* * *Андрей – воробей,Не клюй конопель:Конопли трещат,Воробьи пищат.Не клюй песка,Не марай носка.* * *Андрей – воробей,Не клюй песок.Не тупи носок.* * *Антошка – картошка!* * *Антон – еж!Куда ползешь?Заползешь в ямуНе выползешь.* * *Афанасий – беспоясый.* * *Борька – БорисНа ниточке повис!Ниточка трещит,А Боречка пищит!* * *
Перейти на страницу:

Все книги серии Русская классика

Дожить до рассвета
Дожить до рассвета

«… Повозка медленно приближалась, и, кажется, его уже заметили. Немец с поднятым воротником шинели, что сидел к нему боком, еще продолжал болтать что-то, в то время как другой, в надвинутой на уши пилотке, что правил лошадьми, уже вытянул шею, вглядываясь в дорогу. Ивановский, сунув под живот гранату, лежал неподвижно. Он знал, что издали не очень приметен в своем маскхалате, к тому же в колее его порядочно замело снегом. Стараясь не шевельнуться и почти вовсе перестав дышать, он затаился, смежив глаза; если заметили, пусть подумают, что он мертв, и подъедут поближе.Но они не подъехали поближе, шагах в двадцати они остановили лошадей и что-то ему прокричали. Он по-прежнему не шевелился и не отозвался, он только украдкой следил за ними сквозь неплотно прикрытые веки, как никогда за сегодняшнюю ночь с нежностью ощущая под собой спасительную округлость гранаты. …»

Александр Науменко , Василий Владимирович Быков , Василь Быков , Василь Владимирович Быков , Виталий Г Дубовский , Виталий Г. Дубовский

Фантастика / Проза о войне / Самиздат, сетевая литература / Ужасы / Фэнтези / Проза / Классическая проза

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки