Скорбный урожай

– Пожалуйста, подумайте хорошенько, миссис Салливан. – Тоби подобрался, лицо его сделалось серьезным и строгим. Добродушие и нескрываемый мужской интерес к Терезе мгновенно исчезли. Сейчас он всеми силами стремился склонить свидетельницу к сотрудничеству и только.

Она сдалась:

– Я совершенно уверена.

Тоби откинулся на спинку дивана и взглянул на Мартина.

– Послушайте, я не знаю, – торопливо добавила Тереза. – Я сказала, что видела эту машину раньше, но ее хозяином может быть кто угодно, правда?

Зои подняла голову.

– Это скорее всего машина Ника. У него зеленый «фольксваген». Правда, его не было дома, когда я встала. Значит, он вернулся, а потом опять уехал. Зачем бы ему это делать?

– Нам надо его спросить. Верно, детка? – отозвался Тоби.

– Осторожно, Зои: у нее полный животик молока. Мы ведь не хотим, чтобы она срыгнула тебе на джемпер.

– Ну уж нет! – Зои с серьезным личиком осторожно прижала к себе ребенка и неловко покачала. – О, смотрите, ей нравится. Она сейчас уснет.

– Да. Ей как раз пора спать, а ты замечательно ее убаюкала. Давай ее мне, Зои. Я положу малышку в кроватку.

Зои отдала ребенка и проводила Терезу, удалявшуюся по коридору, взглядом. Потом откинулась на спинку кресла и рассеянно посмотрела по сторонам. Странные получились каникулы. «Интересно, куда подевалась Берди», – мелькнуло у нее в голове. Они собирались вместе вернуться домой, но когда полицейские ушли, Берди исчезла, а Зои снова осталась с Терезой. Конечно, Тереза очень милая, признала Зои, но мысли ее витали где-то далеко. Она и думать забыла о кукольном домике, а Зои не хотелось ей напоминать. Хотя было довольно интересно наблюдать, как обедает Нел – сосет молоко из теплой груди Терезы, цепляется за маму крохотными пальчиками, таращит яркие глазки, выгибает спинку и дрыгает ножками в ползунках. Она так старательно трудилась и пыхтела, что личико ее покраснело, на лбу, словно роса, выступили капельки пота, а рыжий пушок на голове взмок. Малыши такие хорошенькие. Зои мечтала, чтобы мама родила ей братика или сестренку, но папа сказал: «Только через мой труп! И с одним ребенком хлопот не оберешься, я не намерен проходить через все это снова». Если бы он видел, как Нел спит у нее на руках, может, и передумал бы.

Ее размышления прервал стук в заднюю дверь. Зои подняла голову и увидела улыбающееся лицо Джереми. Она вскочила и распахнула дверь.

– Вот так совпадение, папа. Я как раз думала о тебе.

– У тебя… все хорошо?

– Да, я сейчас подумала…

– Слушай, дорогая, ты расскажешь мне обо всем в машине. Я отвезу тебя в парк аттракционов. Хочешь прокатиться на поезде?

– Который несется по рельсам с горы? Где надо держаться изо всех сил?

– Да. Едем?

– Здорово! Я только скажу Терезе.

– Не волнуйся, Зои, я ее предупрежу. Она поймет, – послышался за спиной Джереми голос Берди. – Можешь идти вместе с папой прямо сейчас, а я поблагодарю Терезу за то, что приютила тебя. Я как раз собиралась выпить с ней чаю.

– Ну ладно. – Зои взяла отца за руку и выскользнула в приоткрытую дверь. – До свидания, Берди, – весело прощебетала девочка.

– Увидимся, – угрюмо пробурчал Джереми.

Берди задержалась на крыльце.

– А потом съедим по вафле в «Парагоне»? – донесся до нее голос Зои, и начался торг.

Берди улыбнулась и вернулась на веранду. Туда же на цыпочках прокралась Тереза и прикрыла за собой дверь, оставив лишь узкую щель.

– О… все хорошо?

– Да, Джереми повез Зои в Катумбу. Кейт осталась с Джилл.

– Послушайте… надеюсь, все они понимают, что я не хотела… – Тереза казалась бледной и измученной. Под глазами залегли темно-серые тени. – Я понятия не имела, что это машина…

– Ника Бедфорда? Откуда вам было знать, Тереза? Вам пришлось рассказать все, что вы видели.

– И что с ним?

– Он уехал с полицейскими.

– О господи! – Тереза опустилась в кресло и наклонилась вперед, зажав ладони между коленями. – Какой ужас!

Берди смерила ее долгим взглядом.

– Они не станут его задерживать, – наконец произнесла она. – У них еще нет результатов вскрытия. Послушайте, Тереза, вам не о чем волноваться. Кейт и Джилл с ума сходят от тревоги, но они вас не винят. Нику следовало быть умнее и с самого начала рассказать правду.

– А в чем правда? Проходите и располагайтесь. Я заварю чай.