Скорбный урожай

– Будьте добры Силвестро, – произнес сержант и после короткого ожидания продолжил: – Здравствуйте, доктор Силвестро, это снова Тоби. Похоже, речь идет о тиофосе. Мне только что сообщили, что из дома пропала бутылка с ядом. И послушайте, проверьте шею сзади, я потом объясню. Хорошо. Звоните мне домой. У вас есть… Отлично. Ладно, всего доброго. – Он повесил трубку и улыбнулся Мартину. – Эта женщина времени не теряла. Она заставила старуху признаться, что из кладовой пропала бутылка с тиофосом. Знаешь, что это такое?

– Слышал. Довольно сильный яд.

– Чертовски сильный. Смертельный. И для букашек, и для человека. Им пользуются в садах с незапамятных времен. Как бы то ни было, похоже, старуха Элис хранила у себя в кладовой бутылку с концентратом, а теперь она исчезла. Что-то в этом роде я и подозревал.

Мартин тотчас сообразил:

– Этот яд убивает, когда попадает на кожу, как если бы его проглотили?

– Верно. Вижу, ты наконец понял, сынок. Знаешь, я никогда не верил в эту чепуху с отравленными яблоками. Во-первых, огрызки возле тела потемнели и сморщились. Не похоже, чтобы яблоки ели прошлой ночью. Во-вторых, парень умер быстро и изрядно мучился перед смертью, корчился и метался. Трава вокруг тела была примята, ветки дерева сломаны, и всякое такое. Значит, яд подействовал сразу, и будь это обычное средство, каким опрыскивают яблони, парню пришлось бы съесть много яблок, причем чертовски быстро, чтобы получить подобную дозу. А зачем ему есть столько яблок? Он почувствовал бы отраву в первую же секунду, как только надкусил яблоко, и выплюнул бы кусок или пошел за помощью, если бы ему вдруг стало плохо. Он находился всего в ста метрах от дома. Поэтому я и решил, что версия насчет несчастного случая никуда не годится. Оставалось самоубийство либо убийство. Покончить с собой, наевшись яблок, которые, может, опрысканы, а может, и нет, – идиотская затея. Трелор мог выйти в сад, съесть несколько яблок, а затем принять цианид или что-то в этом роде, но, как я уже говорил, эти огрызки меня насторожили. Они так и бросались в глаза, будто их положили нарочно, вдобавок их было слишком много. Итак, – проговорил Тоби, довольно потирая блестящую лысину, – я заключил, что почти наверняка мы имеем дело с убийством. Я не поверил, что Трелор съел эти яблоки, а все свидетели твердили в один голос, будто в доме он ничего не ел, лишь выпил бокал вина, вот мне и подумалось: вполне вероятно, его отравили другим способом.

– Наверное, кто-то вышел из дома среди ночи и дал ему яд, – предположил Мартин, которому не терпелось внести свою лепту в расследование.

– Конечно, – раздраженно буркнул Тоби. – Я не идиот, Макглинчи. В итоге мои подозрения полностью оправдались, поскольку, как утверждает Силвестро, в желудке покойного пусто. Ничего, кроме вина. – К Тоби вернулось прежнее благодушное настроение. Он откинулся на спинку кресла и заложил руки за голову. – Короче, я велел этой команде, занятой вскрытием, пошевеливаться. Если яд попал на кожу, следы его легче обнаружить сегодня, чем завтра, или во вторник на следующей неделе, или когда они решат приняться за работу. И в кои-то веки они меня послушали.

– Вы считаете, кто-то обрызгал его ядом? Как жука? – Глаза Мартина округлились и потемнели, брови подскочили вверх, по спине поползли мурашки.

– Да, именно так я и думал. Но, похоже, ошибался. Медэксперты не нашли следов яда на его лице или руках. Это мне и сообщил только что Силвестро. Но потом позвонила малышка Бердвуд и рассказала о тиофосе, а также сообщила, и это очень важно, что жена Трелора, бывшая жена, заявила, будто он никогда не поднимал капюшон куртки. Никогда. Капюшон вызывал у него клаустрофобию или нечто подобное. Как бы то ни было, раньше мне не приходило в голову, что яд мог попасть на кожу через одежду. Когда я в первый раз говорил с Силвестро, то думал только о руках и лице. Но ни на руках, ни на лице Трелора ничего не нашли, сынок. Как и в его желудке. И все же яд каким-то образом проник в тело. Вот так-то. Трелор, по словам жены, никогда не носил капюшон, однако утром тот был поднят, а тесемки завязаны. То-то и оно! – Тоби подался вперед и уперся широкими ладонями в колени. – А что, если прошлой ночью он, как всегда, был только в шапке, без капюшона? Что, если кто-то подкрался к нему сзади и плеснул тиофосом на шею? Этого хватило бы, чтоб его убить. И быстро. Мне еще придется это проверить, но Бердвуд считает, что такое количество препарата действует почти мгновенно и смерть наступает в течение десяти-пятнадцати минут. Убийца дождался, пока все закончится, и, чтобы сбить нас со следа, поднял капюшон, завязал тесемки да вдобавок подбросил несколько огрызков в расчете, что мы решим, будто Трелор съел опрысканные яблоки, и не станем дальше копать. Как тебе такая версия?

Мартин задумчиво кивнул. Версия звучала убедительно. Возможно, все произошло именно так. Впервые за этот длинный день он забыл о людях – участниках событий и ощутил настоящий охотничий азарт.