Скоро конец света

– Калеб из соседнего дома в прошлый Хэллоуин собирал конфеты один.

– И два года назад too, – кивнул Бруно.

– Думаю, он не откажется сходить с тобой, – подбодрила меня Анна.

Я же немного испугался этого предложения: значит, с Калебом тоже что-то не так?

Забегая вперед, сразу скажу: да.

Он оделся в костюм Мизуки из «Наруто», а все знают, что это самый слабый шиноби, который ни разу не смог победить Наруто. Я не знаю, кто вообще в здравом уме из всех героев «Наруто» выберет именно Мизуки. Так что с Калебом определенно что-то не так, но другого выбора не было, и я решил вежливо промолчать насчет его наряда.

Когда мы с Калебом вдвоем пошли вдоль домов, я подумал, что теперь мы будем стучать во все двери подряд и говорить: «Трик-о-трит!» (именно этой скороговорке научил меня Бруно), но вместо этого Калеб спросил:

– Do you wanna go to the haunted house?

– What house? – не понял я.

Тогда Калеб скорчил страшное лицо и помотал руками в воздухе, что, видимо, означало какой-то дом с монстрами или привидениями.

Вообще-то я просто хотел насобирать кучу конфет, но, чтобы не быть трусом, ответил:

– Yes.

Мы свернули на другую улицу, и чем дольше по ней шли, тем сильнее сужалась дорога, дома стали встречаться все реже и реже – многие из них едва было видно из-за травы и сорняков. Не было никаких тыквенных фонарей, гирлянд и прочих украшений, зато с крыш свисали оборванные и скрученные провода, а у стен и окон хищно зеленели крапива и репейники – высокие, с человека ростом.

Я вдруг подумал, что не знаю, как сформулировать ни одну фразу из тех, что очень хотелось произнести в тот момент. Ну, например: «Пожалуйста, пожалуйста, давай вернемся домой».

– Come on! – радостным шепотом произнес Калеб и поманил меня рукой за собой.

Я понял, что он хочет сделать, и почти закричал:

– No!

Это, наверное, было не совсем мое «no». Скорее, что-то от воспиталок. В баторе всегда учили, что нужно держаться подальше от заброшек, рассказывали, что в таких домах устраиваются на ночлег бездомные и наркоманы. А один баторский охранник любил вслух зачитывать сводки новостей, что-нибудь типа: «Подросток забрался на крышу заброшенной многоэтажки, она обвалилась, мальчик скончался на месте». Конечно, в основном это никого не останавливало. Никого, кроме таких трусов, как я.

Калеб начал меня уговаривать:

– Let’s go, it’s an adventure!

Он думал, что это приключение, а я думал, что мы идем либо к смерти, либо к тюрьме – вдруг нас посадят за то, что мы вломились в чужой дом?

Но я – деваться было некуда – направился за ним. Когда ты мало что понимаешь и ни с кем не можешь объясниться, тебе ничего не остается кроме, как держаться вблизи хоть кого-нибудь.

Мы зашли в дом номер тринадцать, потому что Калебу показалось, что это «so-o-o-o cool!». Дверь была не заперта, к тому же держалась на одной петле.

Внутри был мусор, поломанные стулья и табуретки, засохший фикус. Под потолком болтались оборванные электропровода. В большой комнате стояло пианино, совершенно непригодное для игры – без половины клавиш и без педалей. Калеб подошел к инструменту и попытался что-то сыграть на оставшихся клавишах. То есть, наверное, не всерьез сыграть – просто понажимал.

И после этого я услышал, как за моей спиной перезарядилось ружье.

Я медленно обернулся. Прямо на меня были направлены дула двустволки – как чьи-то хищные глаза.

Я заорал, Калеб заорал следом за мной, и мы не придумали ничего лучше, как просто развернуться, выбежать из дома и бежать, бежать, бежать. Уже оказавшись за порогом дома, я подумал, что не было ничего опасней, чем вот так вот разворачиваться спиной к человеку, у которого в руках ружье. Чудо, что он не стал в нас стрелять! Потому что если он какой-нибудь маньяк, живущий в заброшенном доме, то только для того он там и сидит: чтобы убивать каждого, кто к нему забредет.

Мне казалось, что мы бежали целую вечность: я и не заметил, как далеко мы умудрились уйти от нашего района. Когда нас наконец окутал уютный теплый свет от гирлянд и тыквенных светильников, мы остановились и, согнувшись и упершись ладонями в колени, в унисон тяжело задышали, стараясь успокоиться. Я бы хотел обсудить с ним произошедшее, но, к сожалению, у меня не хватало для этого слов, а сам Калеб молчал, видимо, понимая, что собеседник из меня никакой.

Мы без особого настроения походили по ближайшим домам, вяло выкрикивая: «Трик-о-трит!», – и все-таки собрали немного конфет. Из-за того что мы потеряли время, пока лазили в дурацкий дом, у людей позаканчивались нормальные сладости, и нам давали много карамелек и леденцов на палочке. А ведь я хотел шоколадных конфет…

В какой-то момент Калеб устал и сообщил мне:

– I promised my dads I’d be back by ten. See you around!

– Bye! – автоматически ответил я.

* * *