Скорпия

– Всем школьникам Лондона так или иначе делают уколы, – сказал Алекс. Он понимал, что оказался в центре внимания. Премьер-министр, половина кабинета министров, руководители полиции и армии, госслужащие – все самые влиятельные люди страны собрались здесь, в этой комнате. Он был окружён ими со всех сторон, и они внимательно его слушали.

– Когда я был в «Консанто», я видел пробирки с какой-то жидкостью, – продолжил он. – А ещё там были подносы с чем-то похожим на яйца.

– Некоторые вакцины выращивают в куриных яйцах, – объяснил военный врач. – А «Консанто» поставляет вакцины по всему миру.

Врач кивнул – судя по всему, ему в голову пришло ещё кое-что.

– Теперь понятно, для чего им понадобилась холодовая цепь. Конечно же! Она применяется при транспортировке вакцин. Их нужно постоянно держать при определённой температуре. Если нарушить холодовую цепь, вакцина будет бесполезна.

– Продолжай, Алекс, – сказал сэр Грэхэм Адер.

– Я видел, как они убили человека по имени доктор Либерман, – сказал Алекс. – Он работал на «Консанто», и Джулия Ротман сказала, что заплатила ему много денег за какую-то работу. Может быть, он добавил что-то в большую партию вакцин. Какой-нибудь яд. Этот яд введут школьникам. Перед началом учебного года всегда делают прививки…

Адер посмотрел на военврача. Тот кивнул.

– Верно. В Лондоне на прошлой неделе делали прививки БЦЖ…

– На прошлой неделе! – вмешался Марк Келлнер. Он говорил всё тем же тоном, явно не веря ни одному слову. – Если им вкололи цианистый калий на прошлой неделе, почему они все до сих пор не умерли? Как эта Джулия Ротман собирается заставить яд подействовать завтра, ровно в четыре часа дня?

Несколько человек за столом кивнули, и он продолжил:

– И что-то мне не кажется, что футболистам делали прививки БЦЖ в поездке. Хотите сказать, я неправ?

– Конечно, им делали прививки! – рявкнул статс-секретарь, уже даже не пытавшийся скрывать раздражения. – Они ездили в Нигерию. Их не пустили бы в страну без вакцинации.

– Да! – взволнованно воскликнул военный врач. – Им обязательно должны были сделать прививки от жёлтой лихорадки.

– Месяц назад! – настаивал Келлнер.

– Тогда вопрос стоит уже по-другому, – сказал сэр Грэхэм. – Не как именно они ввели яд, а как заставляют его подействовать в строго определённое время. Это и есть секрет «Незримого меча».

– Что ещё ты можешь нам рассказать, Алекс? – спросил Блант.

– Вы упомянули пульт управления, – сказал Алекс. – Так вот, миссис Ротман держит у себя в кабинете амурского тигра. Он напал на меня, я думал, что сейчас он меня растерзает…

– Вы серьёзно хотите, чтобы мы в это поверили? – удивился Келлнер.

Алекс пропустил вопрос мимо ушей.

– Но потом кто-то вошёл и нажал кнопку на какой-то машине. Она выглядела как пульт управления… ну, знаете, для телевизора. Тигр после этого просто лёг и уснул.

– Нанооболочки.

Молодая женщина, которая сидела в углу комнаты и с интересом наблюдала за Алексом, произнесла всего одно слово. Её явно считали не настолько важной, чтобы посадить за главный стол, но сейчас она встала и подошла к нему. Ей было лет тридцать – самая младшая в комнате, не считая Алекса. Стройная, бледная, она была одета в костюм с белой рубашкой; на её шее висела серебряная цепочка.

– Что такое нанооболочки, чёрт побери? – спросил заместитель премьер-министра. – И, если уж на то пошло, кто вы такая?

– Это доктор Рейчел Стивенсон, – объяснил военный врач. – Писатель, учёный, специалист в области нанотехнологий.

– Та-а-ак, теперь уже начинается научная фантастика, – недовольно протянул Келлнер.

– Здесь нет ничего фантастического, – спокойно ответила доктор Стивенсон. – Нанотехнологии – это манипуляция веществом на атомном уровне, и они уже используются настолько широко, что вы, может быть, даже не поверите. Университеты, пищевые компании, производители лекарств и, конечно же, военные тратят миллиарды фунтов в год на исследовательские программы, и они все согласны друг с другом: жизнь всех людей на этой планете скоро изменится, и даже быстрее, чем вы думаете. Вскоре нас ждут невероятные прорывы, и если вы об этом не знаете, то пора открыть глаза.

Келлнер счёл это личным оскорблением.

– Я не вижу… – начал он.

– Расскажите нам о нанооболочках, – перебил его премьер-министр. Алекс понял, что он впервые вступил в дискуссию.

– Да, сэр. – Доктор Стивенсон собралась с мыслями. – Я уже начала думать про нанооболочки, когда услышала о частицах золота в крови, но Алекс окончательно всё прояснил. Всё довольно сложно, а времени у нас в обрез, но я постараюсь объяснить всё как можно более простыми словами.

Дело здесь действительно в инъекциях. Эти люди сделали вот что: ввели сначала футболистам, а потом множеству детей – мы не можем даже знать, скольким, – нанооболочки с золотым напылением.

Она сделала паузу.