Скорпия

– Вы были в «Хитроу», мистер Блант. Как вы думаете, что там случилось?

– Не знаю.

– О, вы нам так помогли. Службу тайной разведки пригласили на встречу, а у неё даже разведданных никаких нет. И, раз уж вы тут… – Марк Келлнер, похоже, впервые заметил Алекса, – мне интересно, зачем вы привели с собой школьника. Он ваш сын?

– Это Алекс Райдер. – На этот раз ответил сэр Грэхэм Адер, сверля тёмными глазами директора по коммуникациям. – Как вы знаете, Алекс несколько раз нам помог. А ещё он – последний, кто контактировал со Скорпией.

– Правда? Как это случилось?

– Я отправил его в Венецию под прикрытием, – ответил Блант. Алекс изумился, насколько же складно он лжёт. – У «Скорпии» есть тренировочный центр на острове Малагосто, и нам нужно было выяснить кое-какие подробности. Алекс какое-то время проходил там обучение.

Один из политиков кашлянул.

– Это правда обязательно, мистер Блант? – спросил он. – Я к чему… если все узнают, что правительство использует школьников для такой работы, выглядеть это будет, мягко говоря, нехорошо.

– Мне кажется, это сейчас не самый важный вопрос, – возразил Блант.

Пожилой шеф полиции, одетый в синюю форму с ярко начищенными серебряными пуговицами, был явно озадачен.

– Если вы знаете о существовании Скорпии, даже знаете, где её найти, почему вы не можете просто её уничтожить? – спросил он. – Почему нельзя просто отправить отряд САС и всех там перебить?

– Итальянское правительство вряд ли обрадуется вторжению на свою территорию, – ответил Блант. – Да и в любом случае всё не так просто. Скорпия – это всемирная организация. Мы знаем некоторых её лидеров, но не всех. Если мы уничтожим один филиал, на его место просто придёт другой. И они захотят отомстить. Скорпия ничего не прощает и не забывает. И нужно помнить ещё кое о чём: угрозы поступают от них, но на самом деле они взяли заказ у клиента, и именно этот клиент – наш настоящий враг.

– И что же Алекс Райдер узнал, находясь на Малагосто? – презрительно спросил Келлнер. Он явно не желал, чтобы его скинули с пьедестала превосходства. Особенно если это сделают Алан Блант и какой-то четырнадцатилетний мальчишка.

Алекс почувствовал, что все смотрят на него, и нервно заёрзал в кресле.

– Миссис Ротман пригласила меня на ужин и упомянула название «Незримый меч», – сказал он. – Но не сказала мне, что это такое.

– Кто такая эта Ротман? – спросил Келлнер.

– Она входит в совет директоров Скорпии, – сказал Блант. – Одна из девяти старших лидеров. Алекс встретился с ней в Италии.

– Несомненно, это очень важная информация, – ответил Келлнер. – Но если это всё, что Алекс может нам предложить, он на этом может идти.

– Она упоминала что-то про холодовую цепь, – добавил Алекс, вспоминая разговор, подслушанный во Дворце Вдовы. – Я не знаю, что это значит, но это как-то связано с операцией.

Молодая, модно одетая женщина с длинными чёрными волосами, сидевшая в дальнем углу комнаты, внезапно выпрямилась в кресле и посмотрела на Алекса с интересом.

Но Келлнер уже продолжил:

– Они хотят, чтобы мы поверили, что Скорпия каким-то образом может отравить тысячи детей, причем все они умрут завтра ровно в четыре часа дня…

– Они как раз пойдут из школы домой, – сказал кто-то из представителей армии.

– Это невозможно! Футбольная команда – это просто эффектный фокус. Они хотят, чтобы мы запаниковали и объявили обо всём публично, но если мы это сделаем, то репутация правительства будет безнадёжно подорвана. Может быть, они именно этого и хотят?

– И что вы в таком случае предлагаете? – спросил Грэхэм Адер. Статс-секретарь с трудом скрывал презрение в голосе. Он помнил, что увидел в аэропорту «Хитроу», и не хотел, чтобы то же самое повторилось в Лондоне.

– Игнорируйте их. Скажите, чтобы проваливали на все четыре стороны.

– Так нельзя! Мы не можем пойти на такой риск! – Как и почти все остальные, министр иностранных дел явно побаивался Келлнера. Но и молчать он не мог.

– Нет никакого риска. Подумайте немного. Футболистов отравили синильной кислотой. Они летели в одном самолёте, в одно время. Это нетрудно. Но если вы хотите отравить тысячи детей, как это вообще можно сделать?

– Инъекции, – сказал Алекс.

Все снова уставились на него.

Он всё понял за доли секунды. Это понимание пришло внезапно, словно ему кто-то подсказал. Он вспомнил о давней поездке в Южную Америку. А потом – то, что успел увидеть на фабрике «Консанто». Маленькие пробирки. Все эти машины… всё совершенно стерильно. Для чего это нужно? Теперь он понял, как с этим делом связан доктор Либерман. Было и ещё кое-что. Когда он был в ресторане с Джулией Ротман, она отпустила шутку о покойном учёном.

Можно даже сказать, что его смерть стала для всех нас допингом.

Допинг. Инъекция.