Скованный огонь

— Это была чистая случайность, Тимора улыбнулась мне или Ильматер, наконец, сжалился надо мной. Братство приплыло, чтобы выполнить новое поручение, а штормы повредили корабли. Они были вынуждены причалить в порту к югу от Предела Волшебника для ремонта, и пока они застряли там, какой-то младший родич Джедии захотел нанять парочку наемников для дела. Аоту было скучно, так что он лично решил поучаствовать. Когда элементальные маги со мной напали, он и остальное Братство убили огров, но оставили в живых меня. Потому что его глаза увидели, что ошейник принуждал меня нападать. Он снял его с меня и предложил мне место среди наемников. Возможно, потому что Аот понял, что мне некуда было больше идти.

— Или, возможно, он понял, что такой могущественный волшебник будет весьма полезен, особенно если его как следует поднатаскать. Тем не менее, ты привела свой довод. Возможно, я не пристрелю его, когда мы встретимся с ним.

Девушка снова замолчала.

— Джесри? — позвал он.

Ее цепи зазвенели.

— Возможно, теперь ты поймешь.

— Понимаю.

— Не только о кобольдах и тому подобном. Обо всем до этого и о нас. Я решила, что если с кем-то у меня и может получиться — то это с тобой. Но когда мы попытались, все, о чем я могла думать — были огры. Они были такими уродливыми, жестокими и большими, а я — такой маленькой. Даже их вонь… — всхлипнула она.

Чувство вины скрутило Гаэдинна внутри, что было абсолютно несправедливо, ведь он не знал о магах и, определенно, не собирался подвергать ее таким суровым испытаниям, но, тем не менее, чувство не отступило.

— Прости меня.

— Нет. Ты — прости.

— Не извиняйся. По крайней мере, мы остались друзьями, и я, наконец, понял, что мне не стоит принимать эти резкие скачки настроения на свой счет. Что касается остального — это я могу получить в любой таверне, — лучник сделал паузу. — Пожалуй, прозвучало не так, как я задумывал.

Джесри рассмеялась. Гаэдинн не смог вспомнить, когда в последний раз слышал ее смех, и было странно услышать его из темноты их темницы, особенно с учетом того, как трудно ей было раскрыться.

— Теперь понятно, почему ты стараешься избегать разговоров о своих истинных чувствах. Ты ужасно их выражаешь.

Возражение тут же возникло у него в голове. Но прежде, чем он смог его озвучить, холодная рука схватила его за плечо.

* * * * *

Апартаменты клана Даардендриен находились высоко на южной стене пирамиды, так что Кхорину и его товарищам пришлось долго подниматься по лестницам и пандусам, чтобы добраться туда. Но ужин из жаренного фазана того стоил. Как и терпкое белое вино.

После, вдоволь наевшись и слегка навеселе, с полными бокалами в руках и приготовленной полной бутылкой, ожидающей своей очереди, Кхорин, Медраш и Баласар развалились на балконе, разглядывая атриум. Магическое свечение померкло, чтобы соответствовать ночи снаружи. В пустом пространстве лампы в домах драконорожденных сияли как звезды. Где-то лютнист наполнял воздух грустной мелодией.

Баласар отхлебнул из своего бокала.

— Нравится вид?

— Да, — ответил Кхорин. — Теперь, когда свет не такой яркий, очень похоже на определенные части Восточного Разлома.

Произнеся название своего дома, дворф ощутит укол тоски.

Видимо, Медраш почувствовал это.

— Должен быть способ добраться туда, — сказал он.

— Не похоже на то, — Кхорин осушил свой бокал и потянулся за новой бутылкой. — Ваша война закрыла Пыльную Тропу. Каким-то образом она остановила даже судоходство на озерах, хотя мне говорили, что гиганты никогда раньше не мешали этому.

Баласар пожал плечами:

— Если взять под контроль территорию, где озеро Лани сужается и впадает в озеро Золы, то тебе будет не так уж и трудно попасть домой.

— Похоже, что так, — согласился дворф.

— Уверен, что не хочешь попытаться пойти долгим обходным путем?

— Через Шаарскую Пустошь? Хотел бы я думать, что смогу пережить сам путь, но путешествие пустыней займет куда больше времени, чем дорогой. И я не могу отсутствовать в Братстве вечно, только не тогда, когда Чессента и Трескель готовятся к войне. На самом деле, единственное решение, которое я могу представить, — покоритель дает мне одну из этих летучих мышей. Но, несмотря на теплый прием, который он мне оказал, вы говорите, что он ее не даст.

— Прости, — извинился Медраш. — Летучие мыши — животные Защитников Копья, основы нашей армии. Я ни разу не слышал, чтобы кому-то доверили одну из них, какими бы ни были обстоятельства. Во время войны это тем более невозможно, — паладин отхлебнул из своего бокала.

— Если только мы не украдем одну из них, — заявил Баласар.

Медраш поперхнулся и выплюнул вино.

— Тише, — засмеялся воин. — Я не сказал, что нам нужно это сделать или что мы сделаем это. Я говорил гипотетически.

Паладин протер рот тыльной стороной своей чешуйчатой руки.

— Хорошо, поскольку такая кража будет считаться изменой.

— И я бы все равно не принял бы в этом участие, — сказал Кхорин. — Мне просто придется смириться, что я не увижусь со своей девочкой в этот раз.

В темноте лютнист закончил свою песню, выдержал паузу и начал новую мелодию, такую же грустную.