Скованный Прометей

— Но ведь его хозяин — человек Барбариго… — пробормотал Сиракузец, — а стало быть, как раз он должен гасить эти конфликты с испанцами и людьми Дориа, а не разжигать их.

— Я сам уже ничего не понимаю, — сказал рыцарь, — пойдём.

Венецианскими силами Лиги командовал престарелый генерал-капитан Себастьяно Веньер, отличавшийся бешеным нравом. Дориа он ненавидел лютой ненавистью и всегда выступал его обличителем. Об этом прекрасно знали и дож, и Папа, и Филипп, потому для смягчения страстей в высшее командование были включены люди сдержанные — венецианец Агостино Барбариго, старый испытанный моряк (ныне генеральный проведитор, он заведовал снабжением флота), Марко Антонио Колонна, и дон Луис де Реквесенс, наставник молодого главнокомандующего. На всех военных советах им троим пока что удавалось гасить громы и молнии, которые метал в генуэзца буйный старик.

Второго октября, незадолго до полудня, комиссия генералов осматривала все галеры и галеасы, оценивала их готовность к сражению. Состояние большинства кораблей вполне удовлетворяло ожидания дона Хуана. Хуже всего дела обстояли в отряде Марко Квирини. Эта эскадра венецианцев пришла с Крита. Галеры Квирини, интенданта флота, единственного уцелевшего в Кипрской войне старшего офицера венецианцев, уже побывали в боях и понесли потери. Рангоут и такелаж побит турецкими ядрами, недостача в гребцах и моряках. Солдат морской пехоты и того меньше.

Ещё в январе Квирини перебросил с Крита на осаждённый турками Кипр шесть тысяч венецианских пехотинцев, и теперь у него самого осталось всего по двадцать солдат на галеру. Матросов и гребцов тоже не хватало. Часть галер, трофейные, турецкие, в ужаснейшем состоянии. Четыре из них дон Хуан забраковал совсем, повелев снять с них всё ценное, в первую очередь пушки, вёсла и паруса, а команды распределить по другим кораблям.

Дориа предложил посадить на галеры венецианцев солдат испанских терций. Главнокомандующий согласился.

Из-за этого и случился конфликт. Размещение испанцев на своих галерах венецианцы ещё переварили. Однако, когда туда же явился, якобы с инспекцией, сам всеобщий раздражитель, его изгнали, осыпав оскорблениями.

Этот инцидент стал тем фитилём, что едва не спалил общее дело. Испанцы венецианцев не любили, Дориа считали "более своим" и когда увидели его позорное изгнание, возмутились. Возмущение очень быстро переросло в драку со стрельбой.

Когда Колонна со свитой добежал до расположения критского отряда, оно было затянуто пороховым дымом. Это Веньер, прибывший самолично с подкреплениями, железной рукой наводил порядок. По всему галечному пляжу валялись трупы.

Бой уже подходил к концу. Венецианцы задавили бунтовщиков численным превосходством и вовсю вязали уцелевших.

— Смотри! — вытянул руку вперёд де Феррера.

В указанном направлении Паоло разглядел горстку безоружных, сильно помятых испанцев в окружении венецианских аркебузиров. Среди них стоял Диего, телохранитель Барбароссы.

К ним приближался Веньер со свитой.

— Зачинщики? — спросил он одного из своих офицеров.

Тот кивнул.

— Некие Муцио Алтикоцци и Диего Вибора.

— Муцио? — переспросил Веньер.

— Генуэзский наёмник! — отрапортовал офицер.

— Ах генуэзец! — зарычал Веньер, как показалось Паоло с некоторым даже торжеством, — вздёрнуть на рее этих мерзавцев!

Пятерым зачинщикам завернули руки за спину и поволокли к баркасам.

— Что вы себе позволяете, Веньер?! Какого чёрта здесь происходит?! — прокричал подоспевший Колонна.

Поминание беса устами воина ватиканской гвардии…

— Я вершу правосудие! Не вмешивайтесь, Колонна!

— Вы сошли с ума!

— Это всё происки Дориа! Его подстрекатели! Я лично пристрелю эту генуэзскую собаку!

— Мессир Себастьяно! Мессир Себастьяно, успокойтесь, ваше превосходительство! — в центр бури протолкался Барбариго, — нам всем нужно успокоиться! Иначе мы прикончим "Лигу" прямо здесь, на радость туркам!

Красное лицо Веньера дёргалось от напряжения.

— Агостино, уведите его, прошу вас, — проговорил Колонна.

— Пойдёмте, ваше превосходительство, — Барбариго положил руки на плечи Веньера, — всё образуется.

Паоло огляделся и почти сразу в набежавшей толпе народу увидел Барбароссу, собственной персоной. Тот стоял в первых рядах, скрестив руки на груди и некоторое время бесстрастно наблюдал, как его слугу волокут к баркасу, а потом повернулся и начал проталкиваться прочь.

Сердце Паоло бешено колотилось.

С Ангеликой его познакомил Барбаросса. Они как-то связаны и именно рыжебородый — ключ к тайне баронессы. Паоло хотелось привлечь внимание к венецианцу, объявить Диего его слугой и тем самым добиться ареста "купца" и последующего дознания, но он очень боялся сделать это, ибо понимал, что тут замешана какая-то дьявольщина. И всё же жажда разгадки мучила его не меньше, чем страх.

Колонна собачился с Веньером, их окружила целая толпа. Возле Паоло остались только Каэтани и де Феррера.

— Ты видел Барбароссу, Мартин? — потянул друга за рукав Сиракузец.

Тот мрачно кивнул и сказал:

— Что-то мне это всё не нравится. Не покидает чувство, что рыжий к Барбариго не имеет отношения. Думаю, его нужно задержать.