Сковать шторм

– Знаешь, иногда я тоже многое не могу представить. Просто повезло, – он пожал плечами.

– Не жалеешь? – внимательно глядя ему в глаза, спросил Сагиш. – После всего случившегося… И после всех слухов и обвинений про капитана.

Эрик усмехнулся:

– Жалеть о чём-то – самая бесполезная вещь на свете.

Провалявшись почти без сна, Эрик поднялся на палубу.

Ночь тем временем шла на убыль, начало светать, но местами ещё стелился предрассветный туман. Эрик коснулся плоского планширя над покатым боком корабля, почувствовал под рукой влажное шероховатое дерево, потянул плотный воздух, вдыхая запах соли, водорослей и едва различимый дух смоляной пропитки корпуса.

Гости уже свалили на свой корабль, и можно не ждать новой встречи со святошей. И сна не было ни в одном глазу. Он скоро умрёт, если не вернётся в Аркетар к Верховному. И эта метка не просто чтобы следить за ним, а чтобы каждую минуту напоминать, действовать на нервы и поторапливать… так, что ли?

В ушах стояло это мерзкое «два месяца», капало на мозги. Он помнит! Прекрасно всё помнит. И знает, что надо делать…

Даже если сейчас ему этого уже не так хотелось.

Было очень тихо, и «Ясный» плавно шёл по воде, разрезая форштевнем волнистую гладь. Промокшие снасти покрылись солёной коркой и огрубели на прохладном ветру. Эрик забрался на фок-ванты и остался сидеть прямо на канатной сети, с напряжением глядя на тёмную и непрозрачную поверхность моря. Не кричали чайки, не гомонили полусонные матросы и почти не плескалась вода за бортом – словно корабль превратился в безмолвный призрак, затерянный среди бесконечности.

Разбивая это впечатление, с марса раздалось чьё-то ленивое гундосое пение про жарких девушек Аркетара. «Рихано», – хмыкнул Эрик и поёжился на ветру. Он бы тоже сейчас многое отдал, чтобы быстрее вернуться в солнечную столицу… и не только потому что там было ощутимо теплее.

От лёгкого крена Эрик обхватил ванты покрепче, вплетая руку до локтя в тугие снасти. Спускаться не хотелось, как и видеть постную рожу напарника. Хотелось быть одному. Как почти всегда с тех пор, как его выгнали из дома. Одному всегда проще.

На миг показалось, что ветер донёс до него запах свежеобжаренного кофе и горячего хлеба, который готовили слуги по утрам. И ощущение было таким ярким, что от голода заурчало в животе. А какое они делали жаркое…

В тот день был большой праздник, десятки приглашённых гостей, таких же знатных, как его отец, который был родом из Аркетара. Богатые мужчины, их жёны, дочери – все собрались в поместье по случаю назначения отца на должность помощника губернатора.

…Но Эрик вернулся в дом только вечером, когда южное небо уже вовсю усыпало звёздами. После злополучного свидания с Исой он пробродил по лесу весь день, пропустил важный обед и был голоден, как сотня собак. Да, его силы вышли из-под контроля, да, он, похоже, испугал её этим до смерти и чуть не лишил сознания… Но не спать же под небом теперь! Отец не посмеет его наказывать слишком сильно! Эрик – единственный его сын и наследник! Утром отец остынет, и он с ним поговорит.

В доме горело несколько огней, во дворе суетилась пара слуг, и ещё аппетитно пахло запечённой дичью. Видимо, никто не спал. Когда Эрик вошёл, разгневанный отец схватил его за шиворот и рывком развернул к себе.

– Явился, дрянь! Тебя уже искали!

Эрик хмуро скинул его руку и огрызнулся:

– А ты думал, не вернусь?

– Сколько раз я предупреждал тебя?! Ты навлёк позор на всю нашу семью! Позор и проклятья! Кто будет теперь верить мне, а? Кто?! – Он наступал всё дальше, заставляя Эрика отходить назад. Не выдержал и схватил его за ворот. – Хорошо, что Исанберта осталась жива! Ты чуть не убил её, она вся в слезах и дрожит до сих пор. Она до смерти испугана и всё рассказала родным. Ты – проклятье, а не сын! Демоново отродье, я не верю, что такой мог родиться в моей семье! Посмотри на своих сестёр. Святые девочки, чистые и невинные души!

Да, уж они-то больше взяли от светлоглазого отца, чем от матери – смуглой корсакийки. Та испуганно вздрогнула от этой тирады, быстро забрала обеих девчонок, чтобы они не видели эту сцену, и потащила их на второй этаж. А за окнами на улице послышался какой-то отдалённый шум. Крики толпы. Вскоре послышался крик слуги: «Они вернулись, кириос!»

Эрик взглянул в льдисто-голубые глаза отца и ответил:

– Я не причинил ей зла! Если что и было, это случилось не нарочно, отец! Клянусь.

– Ты неуправляемый выродок. Не знаю, в кого ты пошёл, может, потомок тех ублюдков-магов, которые правили здесь рабами. Порченая кровь. Я столько лет покрывал тебя и прятал, чтобы ты подставил меня в самый важный момент моей жизни. Слышишь голоса? Это за тобой. Больше я не могу это терпеть. – Он подтащил его к заднему ходу и распахнул дверь. – Убирайся, я не сдам тебя им и Серым! Но и видеть больше не хочу. Уходи! Убирайся!

Дверь захлопнулась за ним, и Эрик остался на улице, не веря, что это конец. Он ещё слышал, как мать пыталась успокоить отца, что-то торопливо шептала, но знал, что она боится его способностей не меньше. Как будто он не родной её сын!