Скрижали мертвеца

Харлан сидел на полу, прислонившись спиной к стене рядом с дверью кладовой. Он наблюдал, как растет лужа крови, и задавался вопросом, не застынет ли она до того, как попадет в зал. Он мог видеть свое отражение в крови и обратил внимание на свои очки. То, в чем он всегда нуждался, когда они были вместе, но никогда не мог себе позволить. Теперь они у него были, напоминание о том, что он обрел жизнь, которой не заслуживал.

- Мне жаль, Дар. Мне нужно, чтобы ты мне поверила.

Звук ломающихся костей, разрываемой кожи и плеск крови не беспокоили Харлана. Он был глубоко погружен в свои мысли, учитывая суматоху последних 24 часов для города Манхэттен и то, что, возможно, он все-таки не вернется в тюрьму. Самой большой проблемой города были уже не наркотики и уличные банды, а злобные каннибалы, которые родились в городских туннелях. Люди стали бы ожидать подобной бойни после того, как их стало бы больше. Эти смерти ничем не отличались бы от любых других, вызванных этими существами.

Но это не заглаживает вину, Харлан. Его глупость стоила двум человекам жизни.

Харлан больше не ценил свою трезвость. Он не заслуживал ее и знал, что если он сегодня уйдет из кафе, то только для того, что бы купить героин и убедится, что у него есть жизнь, которую он заслуживает: безработный, бездомный, голодный и одинокий.

- Я причинил тебе зло, Дар. И мне нужно загладить свою вину.

Харлан встал, повернул ключ в двери и открыл ее.

Дарлин склонилась над лысым мужчиной, поглощая содержимое его торса, который теперь превратился в человеческую кормушку для монстра. Кожа Дарлин туго натянулась на позвоночнике, на шее вздулись жилы и мышцы.

- Дар...

Существо остановилось и повернуло свои светящиеся глаза на Харлана.

- Мне так жаль.

Дарлин встала, затем сделала выпад.

Лужа крови росла и действительно достигла зала, протянувшись вплоть до входной двери.

"Отдай мне свою душу"

Демон сидел напротив меня в моей гостиной. От него воняло как от гнилой курицы. На удивление это был не запах дерьма, серы и чем там еще от них пахло в приданиях, - это был совершенно другой смрад. И я задавался вопросом, мог ли это исправить душ, или таковым было просто демоническое естество - вонять гнилой курятиной.

Он был зеленым, а не красным. Ни рогов, ни хвоста у него не было. Ни гулкого голоса, ни шипящего бульканья тоже. На самом деле, его голос был высоким и надтреснутым, как у подростка, у которого еще не началось полового созревания. Мне пришлось подавить смех, когда я впервые услышал его голос. До сих пор все мои ожидания относительно темной стороны и ее приспешников не оправдались от слова совсем. Включая страх, который, как вы могли бы ожидать, будет сопровождать такую встречу. Но это существо? Оно не было таким уж пугающим. И из-за его вида мне было трудно воспринимать его всерьез.

- Итак, значит, я подписываю вот эту бумагу и смогу круто играть на гитаре? - спросил я его, указывая на старый пергамент, который лежал на кофейном столике между нами.

Пергамент. Клише, верно?

- Точно, - сказал он, жуя жвачку. Большую и красную. Я не знаю, пытался ли он скрыть свой запах или ему просто нравилась жевательная резинка.

- И, подписав этот документ, ты получишь мою душу, верно?

- Угу.

- И что ты собираешься с ней делать?

- Тебе... лучше не знать.

- Почему? Я имею в виду... какой в этом смысл для тебя? Что ты получишь от того, что у тебя будет моя душа?

- Это значит, что у тебя ее не будет. - Демон начал раздражаться.

- Итак, она ничего не даст тебе, кроме того, что у меня ее не будет?

- Да... Теперь ты, может, уже порежешь себе палец?

- Подожди, ты собираешь души, но не можешь их использовать? Это все равно что ненавидеть бейсбол и собирать все карточки только для того, чтобы они не достались кому-то другому.

- Да, что-то вроде этого.

- Ты знаешь, как мы это здесь называем? Мы называем это идиотизм.

Демон нахмурился, и его глаза загорелись оранжевым, отбрасывая на стену моей гостиной образы знаменитых гитаристов, будто он дразнил меня: Ангус Янг, Закк Уайлд, Слэш, Ингви Мальмстин, Джон Петруччи, Рэнди Роудс, Эдди Ван Хален и Джими Хендрикс. Все в разных позах, исполняющие соло на гитарах, на их лицах был экстаз. Скривленные губы, стиснутые зубы и прищуренные глаза.

- Здесь мог бы быть и ты.

Изображения начали двигаться, каждое в своем собственном анимационном фильме. Я мог слышать какофонию струнных, все в разных тональностях, искажениях и постоянной обратной связи, которая, казалось, массировала мои уши и щекотала позвоночник. Это была эйфория, и я с широко раскрытыми глазами наблюдал, как эти анимации завораживали меня, заставляя разрезать кожу и поспешно вписать свое имя кровью в дьявольский контракт.