Скрытая Империя

Джесс, ставший единственным сыном, стоял рядом с отцом, ошарашенный случившимся, но стараясь найти в себе силы для обоих. На нем была теплая парка, а лицо обрамлял отделанный мехом капюшон. При дыхании изо рта вырывался пар, но он чувствовал себя скорее онемевшим, чем замерзшим. Он обязан быть здесь ради памяти Росса. Четыре дяди Джесса, братья Брама, тоже прибыли сюда, как представители клана: Джесс знал, что с этого момента они будут более активно вмешиваться в управление семейной водной шахтой.

Разговаривая с вождями других кланов, принимая от них искренние слова соболезнования, Джесс видел в них больше, чем просто сострадание. Вдобавок к этому он почувствовал присутствующий в них страх.

Никто не представлял, что явилось причиной несчастья, случившегося на Голгене. Точно так же никто не мог понять, что спровоцировало нападение на шахту «Голубое небо»… и может ли еще такое повториться.

Рупор Юхай Окнах на похороны не приехала. Она была слишком стара для этого, ее тело было слишком хрупким, а кости от долгой жизни в условиях низкой гравитации стали ломкими. Вместо себя она послала свою воспитанницу, Ческу Перони. Джесс приветствовал ее сразу после того, как она спустилась по шахте. Когда он увидел Ческу, то сразу же вспомнил о трагической причине, вызвавшей приезд, и его и так обезумевшее от горя сердце чуть не разорвалось.

В Приемном Комплексе, когда Дел Келлум сообщил им эту весть, они оба от удивления потеряли дар речи. Теперь Ческа прибыла на Плюму в траурном платье, которое в таких случаях надевают вдовы Скитальцев. Хотя она была только обручена с Россом, такой выбор был вполне уместным: одежда была темно-синей с алыми вставками, отделка в тонах лесной зелени.

Обычные яркие цвета были приглушены. На длинном теплом платье и обшитых мехом сапогах был нанесен геометрический узор Цепи Скитальцев, символ того, что все кланы связаны между собой, одновременно показывающий индивидуальность и монолитность культуры каждого клана.

Младшая сестренка Джесса, Тасия, стояла, погрузившись в себя, рядом с ледяной платформой, наблюдая, как через шахты, расположенные в потолке, прибывает новая группа. Ее компьютерный помощник стоял рядом и объявлял имена. Обычно Тасия любила шумные компании, любила поболтать с гостями, продемонстрировать им какие-нибудь трюки или то, что она нашла в ледяных слоях, но сегодня она выглядела мрачной и хмурой и была полна ненависти к неизвестному врагу. Рядом с ней стояли родственники. Когда Тасия увидела Ческу в траурном платье, она не выдержала и убежала в свою круглою каморку. Там в одиночестве она могла спокойно поплакать.

Плюма обладала ледяной внешней оболочкой, несколько километров толщиной, которая плавала в глубоком море, покрывавшем маленькую каменистую сердцевину. Время от времени ледяная оболочка трескалась, как пересохшая шкура, образуя вдоль поверхности линии, вдоль которых выливался поток воды, пока и он не замерзал и не становился крепким, как камень.

Глубоко под защитной оболочкой, согретый как давлением веса льда, так и приливно-отливным движением, охлаждая при этом ядро планеты, лежал океан Плюмы. Дерзкие Скитальцу пробурили ледяную оболочку, чтобы получать воду для своих нужд Члены клана Тамблейнов организовали добычу и откачку воды на Плюме и торговали ей вместе с необходимым Скитальцам очищенным кислородом и внутрисистемным ракетным топливом. Семья Тамблейнов глубоко под ледяной шапкой планеты соорудила себе жилище.

Маленькие жилища Скитальцев располагались в пузырьках воздуха под ледяной корой, в стабильном слое, который выходил на подземные воды. В океане Плюмы был планктон, росли лишайники и даже жили не изменяющиеся в течение целых эпох нематоды. Когда Скитальцы привезли сюда искусственные солнца, природа Плюмы расцвела. Фосфоресцирующий свет пробивался сквозь замерзшие своды.

Плюма была одним из самых удивительных поселений Скитальцев, демонстрировавшим, что предприимчивые бродяги могут найти для себя нишу с суровыми условиями, о которой Земная Ганзейская Лига даже не задумывалась. Семья Джесса нашла это место и устроила здесь укрепленный и уютный дом.

Сейчас Брам Тамблейн еле стоял на ногах. Хотя он и был грубым и закаленным – рабочая лошадка, которая никогда не сбавляла свой бег, складывалось впечатление, что навались на старика еще какая-нибудь неприятность и он упадет.

– Иди, отдохни, папа. Поговори с братьями. Я прослежу, за последними приготовлениями. До начала церемонии осталось еще часа четыре.

Брам ничего не ответил. У него был такой вид, словно сострадание сына обидело его. Жена Брама умерла несколькими годами раньше, произошел несчастный случай: она упала в замерзающую водную трещину, где теперь останется навсегда, сохраненная в веках. Сейчас глаза у старика покраснели: лицо нахмурилось от морщин, выступивших на обожженной морозом коже.