Скрытая цивилизация. О сексе, культуре, чувствах и зависимостях животных в дикой природе

Нейробиолог Лори Марино из Университета Эмори сказал: «Мы смогли доказать, что свиньи демонстрируют ряд когнитивных способностей, свойственных другим высокоинтеллектуальным животным вроде собак, шимпанзе, дельфинов и даже людей».[490] Если не хотите углубляться в теорию, посмотрите занимательное видео на YouTube, в котором в ходе эксперимента сравнивают 6-недельных свиней и 18-месячных детей.[491] В животноводстве, кстати, именно в этом возрасте поросят забирают у матерей, хотя в естественных условиях они остаются с мамами до 18 месяцев.

На сегодняшний день когнитивные исследования свиней, можно сказать, только начались. В научно-исследовательском центре Мессерли при Венском ветеринарном университете недавно стартовал проект по изучению поведения свиней кун-кун (новозеландская порода домашних свиней). В отличие от обычных исследований сельскохозяйственных животных, направленных на увеличение прибыли, эти исследования обширны и сконцентрированы на естественном поведении. Возможно, из результатов этих исследований мы узнаем, как правильно содержать этих животных. Три квадратных метра, гарантированные немецким законодательством — это абсурд. Каждый чиновник в соответствующих ведомствах обязан знать, что в подобных условиях животные получают физический и психологический ущерб, что, разумеется, незаконно.

И что нам делать с этими знаниями? Да ничего! Для этого даже есть научный термин: когнитивный диссонанс. Вспомним нашего старого доброго Эзопа. В басне «Лисица и виноград» лиса воротит носом и говорит: «Еще не зрел он — не хочу я кислый брать».[492] Она так сказала только потому, что не смогла добраться до винограда. Моя хорошая подруга сделала басню Эзопа своим жизненным кредо и каждый день задается вопросом, где она сегодня себе польстила — и это работает.

Проблема в том, что наше восприятие, мысли, чувства и желания часто противоречат друг другу.

Повышение зарплаты не соответствует ожиданиям, а избранная партия не выполняет своих обещаний. Диссонанс заставляет нас чувствовать себя неуютно, и мы хотим как-то разрешить ситуацию.

Вот вам два примера: вы знаете про эффект Бенджамина Франклина? Умный политик понял, что люди, которым мы помогаем, нам нравятся. Мы просто вынуждены относиться к ним с долей сочувствия, потому что только так наша помощь будет адекватным действием. Это работает и в обратную сторону. При обесценивании жертв люди, совершающие страшные поступки, лишаются своей человечности и теряют право на всякое уважение. Жертвы домашнего насилия становятся «шлюхами» и «бабами», жертвы расизма — «канаками» и «фиджи», жертвы дискриминации — традиционно рабами, а жертвы насилия над животными — «скотом». Это же просто скот на убой — мы всегда это делали, это часть нашей культуры и наше законное право.

Мы трактуем все в свою пользу. Сотни социальных психологов изучают эту тему, ведь это одна из основных причин, почему мы, люди, так часто действуем нерационально и неразумно.

Рассмотрим подробнее. В отраслевой литературе говорится о благополучии животных. На практике это означает предотвращение боли, стресса и страданий. Во втором параграфе немецкого закона «О защите животных» говорится: перемещение животных должно проходить таким образом, чтобы не причинять им боль, страдания и повреждения, которых можно избежать. Но, даже если бы это работало в реальности и свинья могла двигаться на двух квадратных метрах, это ли благополучие? Известный поведенческий биолог Джонатан Бэлкомб выступает за то, чтобы сосредоточиться на вознаграждении, радости, позитивных эмоциях, потому что именно эти механизмы запускают развитие в ходе эволюции. Более того, они запускают большинство типов поведения, которых мы касались в главах этой книги.

По мнению Бэлкомба, любое живое существо имеет естественное право на позитивные стимулы.[493]

В нашем правосознании права имеют только те индивиды, которые могут осознанно следовать правилам. Согласно этой идее, если я претендую на право, то должен уметь придерживаться этого права и сам.

Так что, если я не хочу, чтобы мой дом или банан кто-нибудь украл, я и сам не должен воровать чужие дома и бананы. Но могу ли я красть у того, кто не имеет понятия о собственности? Из глав «Культ смерти и войны» и «Самосознание» мы знаем о существовании эффекта владения. Американский экономист Герберт Гинтис считает, что понятие частной собственности должно обязательно относиться и к животным, поскольку защитное поведение по отношению к собственности развилось самостоятельно и полностью независимо от нашей правовой системы.[494]

У животных тоже есть права. Но их нет в нашей правовой системе. Им не нужны права — скажут некоторые, ведь у нас есть законы об их защите.