Скрытая угроза

В последующие дни Хаим часто думал об этой минуте – минуте, когда они вошли в аэропорт. Правда, он быстро подавил свой страх, и они отправились на поиски стойки «Кореан эйр», но не запала ли в него крупица надежды, что высшая сила отменит эту поездку? Может, ему уже хотелось открыться, хотя он не сделал этого сразу? Но на подвешенном к потолку электронном табло с расписанием вылетов он увидел, что рейс KE 958 не отменен и самолет вылетает в назначенное время.

* * *

Что еще запомнилось Хаиму с того утра? Одежки, в которые были наряжены его детишки. Тишина темных шоссе, по которым они ехали в аэропорт. И в основном Эзер.

Старший сын в тот день был другим, и Сара заметил это, хотя и был поглощен другими заботами. Он решил, что отчасти это из-за близости, возникшей между ними накануне. Как будто за эти сутки Эзер повзрослел на добрых пару лет. Мальчик по-прежнему был тихим и осторожным, но пытался помочь Хаиму и ответственно следил за младшим братишкой, как взрослый человек. Когда в четверть пятого утра Сара разбудил детей, старший тотчас же слез с кровати и вел себя так живо и сознательно, будто и не спал. Он быстренько снял белые пижамные штаны и натянул на тощенькое тело те самые одежки, что навеки остались в памяти его отца: красные трусики, тренировочные брючки и трикотажый свитерок с рисунком кораблика, который Джени купила ему на день рождения.

Манила все еще была далека, а путь к ней – полон разных мелких действий, следующих друг за другом. Разбудить детей и одеть их. Спустить чемоданы вниз и внести их в такси, посадить туда же мальчиков. Удостовериться, что все окна закрыты, и газовый кран тоже. Ничего не забыть дома. Нормально и без приключений добраться до аэропорта.

Ничего не забыть дома.

Таксишник подъехал без трех минут пять. Когда зазвонил телефон и на экране возник номер, незнакомый Хаиму, Эзер стоял у большого окна и сквозь жалюзи глядел на улицу.

– Доброе утро, – сказал водитель.

– Поехали, – обратился к детям Сара. – Эзер, такси подано.

Старший сын повернулся к нему и взволнованно воскликнул:

– Оно внизу, я вижу!

Хаим поднял чемоданы и вынес их из квартиры, а Эзер уперся, что он сам может спустить по лестнице большую сумку. Закрывая в последний раз дверь, Сара не заметил, как сужается и съеживается перед глазами его гостиная или как его собственные пальцы естественным и привычным движением поворачивают ключ в скважине. Свет на лестнице погас, он зажег его и увидел, как Эзер тащит вниз по ступенькам сумку.

Когда они вышли на темную улицу, старший из сыновей Хаима захотел самолично втащить сумку в багажник, а потом поднял и усадил Шалома на заднее сиденье и, по требованию водителя пристегнул себя и братишку ремнями безопасности.

На шоссе почти не было машин. Когда такси ехало по улице Лавон, Хаим вспомнил то утро, когда обнаружили, что к детсаду Шалома кто-то подложил чемодан с муляжом взрывчатки. Тогда-то и началась их поездка, хотя никто еще об этом не знал. Не будь тех мужчины с женщиной, которых вчера арестовали в Эйлате и со скрытыми от взглядов лицами привели в суд, не сидеть бы им в такси, везущем их в аэропорт. Радио в машине было включено, и когда пошли пятичасовые новости, таксист спросил:

– Ничего, что окно открыто? Ветер не мешает?

Потом шофер еще поинтересовался, куда они летят. Он был моложе Хаима, лет сорок пять; совсем другой человек. Его правое ухо, то, что находилось ближе к Саре, покраснело и опухло, и в толстой мочке блестело золотое колечко. Хаим сказал, что они летят на Филиппины.

– Там я еще не бывал, – продолжил беседу таксист. – В первый раз?

Сара ответил, что они летят к его жене, которая уже несколько недель в Маниле у родственников и вернется вместе с ними.

– А-а, – протянул водитель, – так вот почему у тебя такие дети… Тонко сработано! Я полгода назад чуть не сменил жену на русскую, но в последний момент передумал. Двадцать лет женат.

На шоссе номер один, перед развязкой Ганот, мимо прогромыхал идущий на юг поезд. Они добрались до аэропорта меньше чем за десять минут.

* * *

Джени быстро поскакала вперед, а ему было трудно следом катить тележку, потому что одно колесо оказалось кривым – так ему вспомнилось.

Он уже не помнил, во что была одета жена, но не забыл, что на плече у нее висела маленькая сумочка, в которой они держали документы и обручальные кольца. И что Джени точно знала, куда идти и какой документ предъявить на каждом этапе. Подвенечное платье, упрятанное под синий чехол, она несла на плечиках, а серый костюм Хаима лежал сложенный в чемодане.