Скучные люди

Трудно встретить также что-нибудь убийственнее болтуна, одаренного большою памятью, читающего сплошь и рядом все, что является в печати, и помнящего все то, что говорили ему от колыбели до вчерашнего дня включительно. Он может найти себе достойного товарища только между болтунами с загвоздкою, то есть теми, которых поражает один какой-нибудь случай, мысль, личность, новость или происшествие.

Мозг последних должен представлять подобие греческой губки, которая всосет вдруг то, к чему прикоснется, не оставляя уже места ни для чего другого. Благодаря таким лицам, сколько прекрасных мотивов сделались скучными, сколько стихов приелось, сколько замечательных случаев потеряло интерес.

Болтун с загвоздкой ничем особенно не интересуется; его поражают в одинаковой степени новое лицо, открытие, глупый анекдот, важное политическое событие, забавное происшествие, несчастный случай. Как дурень с писаной торбой, носился он повсюду, в свое время, с газом, пароходством, электрическим освещением, кометой и проч. Приезжает, наконец, Рашель[17] в Петербург, – он все забыл, чему так сильно накануне еще поклонялся; Рашель поглотила его всего; он ни о чем больше не болтает и не помышляет. Где бы вы его ни встретили, он всюду рассказывает анекдоты о знаменитой актрисе, описывает ее парижский отель, сообщает вам имена ее поклонников, декламирует стихи Расина[18] и болтает о Феликсе и о брильянтах сестры его[19]. После представления "Полиевкта"[20], он бегает несколько дней сряду с распростертыми руками, глазами, глупо воздетыми к потолку и повторяет ни к селу ни к городу: "Je crois! je crois!"[21] Говорите такому человеку об ужасах войны: "да, это ужасно! возражает он: – все остановилось: даже самые театры теперь закрыты!" Касаетесь ли вопроса о крестьянах: "Да, Г. так же думал, как и вы: что же вышло из этого? он совсем разорился; теперь не на что даже взять билет в театр..."

Существуют еще болтуны безмозглые или с осечкою; это те, которые суются говорить о чем угодно, но никогда не досказывают своей мысли, даже фразы: "– Позвольте, позвольте... оно конечно... но... Позвольте: я не могу объяснить вам теперь в чем дело, не могу... но первый раз, как мы встретимся с N*, я непременно заведу речь об этом предмете, – и вы увидите, увидите!!..." или: "О, нет, это совсем не то; позвольте вам сказать: совсем не то; вы несправедливы, потому что... Ах Боже мой, что же я хотел сказать?... Позвольте... сейчас.... Да!... Нет, впрочем... не то... фу, черт возьми, как это неприятно!... Вот, вот!... Нет, опять не то... что же такое сделалось со мною?..." Или: "Послушайте! начинает он с горячим убеждением: – послушайте; наш век имеет то преимущество перед другими, что... гм! гм!... что при существующем развитии умов... гм! гм!... (легкая осечка), можно надеяться... следует даже непременно надеяться... (жар убеждения заметно охлаждается)... что... если взять в соображение... гм! гм!.. если взять в пример..." (молчание). Пружина, вращавшая колесо, лопнула и колесо остановилось.

Пора впрочем и нам остановиться.

III. УНЫЛЫЕ.

Унылый человек уже сам по себе не может быть веселым. Он может представлять соединение всех возможных добродетелей, может быть очень умным, ученым и образованным, но даже и в таком случае, не лучше ли ему сидеть дома, одному, или в своем семействе или в тесном кругу знакомых? Стоит только человеку с унынием пуститься в свет, зажить общественною жизнию, – он, не смотря на весь свой ум и добродетели, легко превращается в "скучного".

Унылые люди бывают здоровые и больные. Первые меньше скучны. Они, по большей части, занимают в обществе роль пассивную: придут, сядут, молчат, пыжутся, вперяют на все и на всех грустный взгляд и вздыхают более или менее выразительно. Вторые решительно невыносимы!

Встречаясь с человеком посторонним, какое вам дело, скажите на милость, что у него болит печень, расстроены нервы, колет под ложечкой или худо варит желудок? В праве ли он изливать на вас свою желчь, надоедать вам рассказами о своих недугах или выказывать перед вами раздражительность? Часто в оправдание такого человека, вам скажут: "– Он мизантроп, меланхолик или желчный..." Но опять таки, позвольте вас спросить, какое мне дело до всего этого? Сиди он дома, когда так, дома сиди или ступай в больницу...

Нет возможности сортировать унылых сообразно с состоянием их здоровья или по степеням и характерам их болезней; мы никогда бы не кончили. Будем брать наобум целыми классами и ограничимся общими чертами.

Для начала возьмем хоть: самолюбивых и раздражительных.