Скуф. Маг на отдыхе 3

В этом я его прекрасно понимаю. Ему сейчас срочно нужно вбухать кучу денег в программу по освоению трещин, и каждый рублик на счету. Государевы все давно расписаны, можно оперировать только средствами попечителей. Не свои же туда вкладывать, верно? И уж точно не мои.

Всё, что ли? Закончилось наше весёлое приключение? Девки уезжают восвояси и-и-и-и… не того ли я сам добивался всё это время? Не того ли хотел?

Того! Именно того я и хотел! Ах-ха-ха-ха! Взрывайте шампанское! Доставайте икру! Вешайте гирлянды и палите салюты! Василию Ивановичу вернули его спокойную жизнь!

Так!

Это стоит обсудить и даже отметить.

И я даже знаю с кем.

Лёха. Дружище мой закадычный. Когда жизнь вдруг резко виляет в сторону и за одним горизонтом внезапно появляется другой, будь то оно к добру или к худу, к кому же первым делом идти, как ни к друзьям? Тем более Алексей Михалыч — мужик на первый взгляд чудаковатый, но по факту нереально глубокий и мудрый. У него же всегда и на всё есть ответ, даже если вопроса не было.

Так что к нему я перво-наперво и направился. Даже если не за советом — чего тут теперь советовать-то? — то хотя бы просто новостью поделиться.

— Лёха! Лёх, пляши!

Друид сидел неподалёку от землянки. Сидел прямо на сырой земле, привалившись спиной к дереву, и кормил с руки сипуху.

— Всё, Лёх! — я упал на пенёк рядом. — Закончилась практика! Сегодня-завтра группа «Альта» покидает Удалёнку!

Кажется, Чего был в шоке. Так прямо не сказал, но аж застыл без движения. Переваривал, по всей видимости.

— В дом свой можешь через неделю перебираться, — продолжил я. — Его как раз к приезду родительского комитета отдраили. И огород расчистили, можешь снова свою смородину там разводить, ну или что угодно.

Лёха смотрел в пространство.

И тут я кое-чего догнал.

— Ты из-за Стекловой переживаешь? — догадливо кивнул я. — Ну да. Выходит так, что не получится у тебя её доучить.

Дружище молчал.

— Вы ж с ней сработались, насколько я понимаю, да?

Лёха в ответ вздохнул. Стало быть, сработались. Все эти друидские ритуалы для меня — тёмный лес, и я даже не берусь рассуждать о том, что там и как строится.

Но, кажется, эти двое как-то магически побратались. Если не сказать «породнились». Да ещё и кактус этот.

— Кактус я тебе новый найду, — пообещал я Лёхе. — Да и вообще, что сделано, то сделано. Зато перспективы-то какие, Лёх! Министры мне бильярдный стол обещали, вот у тебя дома и поставим, как освободится! Катать будем до посинения, пока тошно не станет! Квадроциклы опять-таки! Снегоходы! И не нужно вечно думать, что кто-то накосячит!

— У-ху! — сипуха вспорхнула с Лёхиной руки и унеслась в лес. Полетела на все четыре, прямо как мои альтушки.

— А, с другой стороны, конечно, да-а-а-а, — протянул я. — Танюху лучше тебя никто не обучит. Империя, конечно, тут потеряет.

Я вздохнул полной грудью, поднял взгляд к небу, на кроны деревьев, и крепко задумался о судьбах Отечества. Ну вот помрёт Лёха. Нажрётся по ошибке своих бриопердонов, Мишаню сиротой оставит и отъедет в мир иной на ПМЖ.

И кто тогда самым сильным друидом в мире будет?

Индеец какой-нибудь?

Или австралиец?

Точно уже не Стеклова. Потому как без наставника дар не раскрыть. А лучше Лёхи наставника не сыскать.

Да и Дольче ещё, блин…

— Чертановой ведь тоже тренера нашли, — я усмехнулся. — Эксклюзивного. Хрен где ещё такого сыщешь. А кстати! Хороша демоница, да? Вроде и не человечиха, а настроение только от одного вида поднимается. Я, кстати, заметил, как между вами искорка-то проскочила. Неужто вам, Алексей Михайлович, тоже не чужда тоска по женской ласке?

Лёха хохотнул. Или это он кашлянул? Как-то уж больно коротко, не суть…

— Ромашке тут лучше всех было, — продолжил я этот разговор ни о чём. — К Макару захаживать стала, козликов пасти. Усмиряет таким образом свою звериную ипостась. Контролит её, видать, козлики даже оборотням забавными кажутся. Да и по лугам ей погонять нравится. Любит девка природу, я это сразу по ней понял. И даже странно, что это Стеклова — друидка, а не она. И дар! Заметил, как она теперь дар чётко контролит⁈

Шаманка. На переливающемся рунами квадроцикле собственного «сочинения».

Фонвизина. Сдувающая с лица непослушную рыжую прядь, в то время как хилит сразу пятерых подруг в бою.

И Смерть… тот ещё кадр. Маленькая робкая некромантка, которая стесняется в маршрутке крикнуть: «На остановке остановите», — а по факту может соло целые армии раскидывать.

— Кто ж этих девок до ума доводить-то теперь будет? — вздохнул я.

Лёха тоже вздохнул.

— Хорошие девки-то. Бестолковые — это да. Шебутные, неопытные. Косячат-косячат-косячат, — у меня аж улыбка нарисовалась, хрен сотрёшь. — Но по неопытности ведь. Не со зла. А так-то, стоит отдать должное, ни разу меня не подвели. Ни в бою не струсили. Ни на допросе в Тайной канцелярии не сдали. Стеклова вон вообще перед родительским комитетом лицедейство развела, чтобы меня выгородить. А маман у Фонвизиной посерьезнее дознавателя будет.

— У-ху! — как будто бы вместо Лёхи ответила вернувшаяся сипуха.