Скульптор и Скульптура

Он воздухом хочет дышать, но и это удовольствие только за деньги. И денег требуют вроде такие же люди, с ушами, глазами, носами, а вроде и не такие вовсе.

Замечу, что народу в этой самой стране и раньше жилось не шибко хорошо. Когда–то у него была вольница, потом её ограничили, оставив один день, который назвали Юрьевым [20]

Затем границы расширили до «окна в Европу», но по обе стороны стражу выставили. Затем, чтоб не шибко разбегались, народ тот подкосили серпом и придавили молотом, ну а в описываемый период на этот самый народ положили булаву, скипетр и ещё какую–то хреновину и вернули двуглавого сторожа, чтоб, значит, не сбёг, не удрал никуда. Но и страна была занятная, не такая, как другие, ухищрения с ограничениями мало помогали, все из неё разбегались, разлетались. Бог, правда, об этом ничего не знал и, скажу по секрету, даже не интересовался.

Но странное дело, жители этой страны жили везде, но в то же время нигде ничем не выделялись. Их почему–то никто не любил до тех пор, пока они жили в своей стране, но стоило им переехать в другое место, они становились одними из самых избранных жителей. А вот этот дар был дан этому народу Богом. Когда–то давно он населил планету, где была страна опыта, представителями только этого народа, откуда там появились другие, он не шибко интересовался… до поры. Раз прилетели, значит чего–то надо, зачем мешать? Сами разберутся, тем более, что все вокруг дети Его.

И народы разбирались между собой. Но когда Его ресурс отобрали у Его народа, а народ выродился настолько, что этого даже не заметил, Он призадумался. А его мысль, это не наша с вами, мы с вами ещё кое–как реки можем вспять повернуть, а если это «вспять» обратно завернуть, и именно туда, куда надо, могут происходить удивительные вещи…. И Его путь правильный. Но это на острове. А в стране опыта избрали новое правительство, приложили к нему думающий орган. Орган думать отказывался, правительство думать просто не могло, и по конституции было не обязано, народ по такому случаю обложили рэкетом инославные, и тут кто–то крикнул: «Даёшь природную ренту», это с божеского — то ресурса. Словом одуреть…. А что делать? А кто виноват?

Глава пятьдесят четвёртая Счастье — э то когда тебя понимают

Итак, продолжим. Хоть я и не очень боюсь быть непонятым, привык уже, однако на Земле принято считать счастьем состояние, когда тебя понимают. Будьте счастливы жители страны опыта, я же пишу об островитянах. Конечно, они не столь развиты, но только по той причине, что давно копают, давно ищут, что первично: демократия или диктатура. Но они наши братья, отправленные в тяжёлую экспедицию, поэтому будьте снисходительны к ним.

Они то опережают нас, то опаздывают за нами. В стране опыта уже стесняются произносить слово «Перестройка», а на острове только вступили в эту занятную фазу островного развития. Будьте снисходительны и ко мне, ибо бывая и там, и здесь, нетрудно кое–что просмотреть, самое важное упустить. Я могу думать, что на острове перестройка, а в стране опыта застой, а на самом деле может быть верно и наоборот. Скульптор знает, но мы редко видимся, а если видимся, то совсем по другим поводам. К помощникам же его с такими вопросами лучше не приставать, они не обманут, но и ясности не внесут. Они не против того, чтобы давать людям образование, но против того, чтобы кто–то получал образование без труда. Другое дело — просвещение. Просвещать они готовы сколько угодно. Вот и меня просветили, вот и я просвещаю. Чуешь разницу? Но этот опус не обо мне. Этот опус…, словом чего трепаться, трудиться надо.

XXI век. Перестройка в стране опыта победила повсеместно. Празднуя победу, люди в очередной раз меняли одни памятники на другие.

Самые продвинутые из них предлагали не трогать фундаменты и пьедесталы, а менять только декорации. Продвинутых, правда, было меньшинство, и опять… всё до основания. Но если бы всё было так плохо, я бы не писал, я бы рыдал.

Но помощники Скульптора устали за тысячи лет просветительского труда и решили перекинуться в картишки. До этого, напомню, они играли в шахматы. Демонкрат чёрными, Диктаткрат белыми. Но игра в шахматы — это серьёзная игра. Гоняя королей по полю, не расслабишься. Да и пешек жалко, а ржание коней, а доблесть офицеров? В общем, серьёзная игра — серьёзные последствия. Серьёзные последствия — серьёзные памятники. Устали помощники, но если устали они, тогда что можно сказать о людях? Вот они, помощники, и решили всем дать роздых и «забурили» в картишки. Что тут началось, вам, ныне живущим, рассказывать не надо. Потомкам только сообщу, что закончился процесс перестройки в стране опыта, как и положено на созидательной ноте. Торжественно были установлены два памятника: «Чижику — пыжику» и «Собаке Му–му».