Скверна

В компьютере были заметки о редком виде высших провидцев, которые могли намного больше, чем просто узнавать убийц по взгляду в глаза. Джек высказывал теорию, что в результате эволюции должен появиться человек, способный видеть не только зло, но и форму, которую оно принимает.

Джек писал, что все еще ищет редкого человека, способного видеть то, что никто другой не может.

Кейт знала, что он искал ее.

Теперь ее знаний хватало, чтобы завершить рукопись, но она решила этого не делать. Достаточно и того, что она сама это знает. Джек считал, что человечество либо выживет, либо нет. Весь мир он спасти не мог.

И она не могла.

Джек говорил, что каждый должен прожить жизнь в мире, в котором родился. Только так можно сделать свой мир лучше.

— Как вы, Кейт? — спросил Гилад.

— Моя жизнь кончена, — сказав это, она села.

Гилад улыбнулся, коснувшись ее щеки.

— Джек не хотел бы слышать этих слов. Он сражался за вашу жизнь.

Кейт стало нестерпимо стыдно. Она кивнула:

— Вы правы.

Он передал ей какой-то предмет — SD-карту.

— Что на ней?

— Она из камеры, на которую вел съемку Виктор. Карту с записью Джека мы уничтожили, ее больше никто не увидит. Я возвращаю карту вам, потому что на этой пленке вы. Нелегко было просматривать ее. Я собирался уничтожить карту, но подумал, что это вы должны ее уничтожить, если захотите. Полагаю, если вы когда-нибудь решитесь просмотреть запись, то увидите отважную женщину, которая вдохновляет.

Кейт зажала в кулаке карту и коснулась им подбородка.

— Спасибо, Гилад. Вы очень заботливы.

У него вырвался короткий смешок, но, взглянув на нее, он снова стал серьезным.

— Когда в мире появляются большие проблемы, Господь посылает нам ангелов. Никогда не знаешь, какое обличье они примут. Вы — один из ангелов.

Кейт покачала головой.

— Единственный известный мне ангел — Ангел Джанек. Она была ангелом возмездия, защищала человеческие жизни и погибла в этой борьбе. Благодаря ей я встретила Джека.

Он укоризненно посмотрел на нее:

— Вы спасли несколько сотен людей, которые собирались сесть в тот самолет. Они никогда не узнают, что за ними присматривал ангел, защитивший в тот день их жизни от зла.

— А меня спасли вы.

— Мы все спасаем друг друга, Кейт Бишоп.

Она печально улыбнулась.

— Полагаю, так и есть.

Гилад потянулся к внутреннему карману пиджака.

— Раз уж об этом зашел разговор, у меня есть проблема. Честное слово, Кейт, мне ненавистна мысль просить вас, — сказал он, выглядя крайне виновато. — Но я надеюсь, что вы согласитесь помочь…

— Все в порядке, — сказала она, положив ладонь на его руку. — Я понимаю.

Кейт забрала пачку снимков. Пролистав фотографии, она вытащила одну и бросила на траву перед Гиладом. На ней был улыбающийся молодой человек с умными глазами. Но эти ужасные глаза принадлежали убийце. Она видела в его глазах не только это.

— Этот, — сказала Кейт.

— Уверены?

Кейт кивнула.

— У вас двенадцать часов.

— До чего?

— У него бомба в мопеде или скутере — или как там они называются. Он выцветшего красного цвета, немного ржавый. Большая бомба, спрятанная в углублении под сиденьем. Он намеревается детонировать ее через двенадцать часов.

Гилад нахмурился.

— Где он? Вы знаете, где он собирается ее взорвать?

— Посольство Израиля в Швеции.

Он уставился на нее.

— Вы серьезно? — Поняв, что она не шутит, он спросил: — Как вы могли узнать об этом по фотографии?

Кейт выгнула бровь.

— Это вы назвали меня ангелом. Вот и расскажите, как я это смогла.

Она думала о рукописи Джека, в которой он писал, что верит в существование способных на такое людей. Он написал это еще до встречи с ней.

Гилад спешно сунул фотографии в карман и поднялся.

— Я должен пойти и разобраться с этим. Спасибо, Кейт. Благодарю вас от имени всех людей, которые не погибнут через двенадцать часов. — Протянув руку, он дотронулся до ее щеки. — Шалом.

Кейт подняла взгляд.

— Что значит это слово?

— Оно значит «мир», — сказал он.

Кейт улыбнулась.

— Мне нравится. Шалом, Гилад.

Он повернулся, чтобы уйти, и махнул ей рукой.

— Я позвоню вам. Хочу пригласить вас на ужин в одно чудное местечко.

— С удовольствием, — крикнула ему вслед Кейт.

Когда он ушел, Кейт вернулась к своему безмолвному бдению на могиле Джека. Она дотронулась до высеченного на надгробии имени. Теперь Джек Рейнс стал частью истории человечества — древней истории, о которой с таким жаром рассказывал.

Она знала, что однажды начнет двигаться дальше, но сейчас чувствовала необходимость каждый день приходить к нему, чтобы сказать о своей любви.

Она успела сказать ему об этом при жизни и знала, как много это для него значило. Он успел признаться ей в ответ, и это много значило для нее.

И так будет всю ее оставшуюся жизнь.

К тому времени, как стемнело, остальные посетители давно ушли, но Кейт не хотела уходить. Ей казалось, она бросает его, оставляет в одиночестве ночи. Но она видела смотрителя, который ждал у входных ворот, стуча пальцем по ключам на поясе. Очевидно, он не хотел быть грубым и просить ее уйти, но кладбище уже давно должно было закрыться.