Скверная кровь

Эльфы, окружавшие меня, были одеты в свои потешные костюмы рейнджеров леса. Только на этот раз их лица скрывали маски чудовищ. Я попытался крикнуть им, что они трусы, потому что прячутся за масками, творя свои гнусные дела, но сквозь кляп мои слова слышались только мычанием. Да и попытка моя была не искренней. Я всего лишь силился хоть каким-нибудь действием унять безудержный, леденящий сердце страх.

Колдун опустился рядом со мной на корточки, открыл маленький мешочек и вынул оттуда щепотку какого-то вещества. Один из эльфов присел позади меня и обхватил мою голову своими ляжками, в то время как оборотень вложил вещество из мешочка мне в ноздрю. Я чихнул, а когда вынужденно сделал вдох, он побрызгал чем-то у меня перед носом. Огонь пробежал через меня и вспыхнул в голове. Ощущение было такое, что сейчас я воспарю в небо. Потом этот жар унялся, меня наполнило тёплое приятное ощущение благости и любви ко всему окружающему миру.

Верёвки были разрезаны. Мне помогли подняться на ноги, и я встал со смехом. Всё вокруг меня – наряды эльфов, древний дуб и даже алтарь между его корней – сверкало ослепительно-яркими красками. Я обхватил руками колдуна и крепко обнял его: мой дружелюбный настрой распространялся на всех.

Эльфы окружили меня со всех сторон: безликие фигуры в плащах и масках. Увидев блеснувший у одного из них стальной клинок вроде тех, которыми вооружались имперцы, я весело потянулся к нему, но рейнджер отбил в сторону мою руку. Они взяли меня под локти и повели к алтарю. Я пошёл охотно, бодро, довольный тем, что со мной друзья. Мои ноги, казалось, двигались по собственной воле, я не имел над ними власти и, пытаясь шагать, спотыкался и падал, но меня с обеих сторон поддерживали под руки. Моя воля была порабощена колдовским порошком, но рассудком, несмотря на дурманную весёлость, я понимал, что на алтаре меня ожидает что-то страшное.

Я вспомнил историю, прочитанную как-то на Земле, о девушке, которую, так же как и меня, собирались принести в жертву, чтобы боги послали долгожданный дождь. Она оказалась умнее остальных, которые не роптали и смиренно шли на смерть, а та девушка сказала, что если она будет принесена в жертву, то скажет богу дождя, чтобы он им дождя не даровал. Суеверный народ отпустил её. Я громко расхохотался при мысли, как проделаю то же самое.

У алтаря я высвободился из хватки эльфов и огляделся по сторонам, озирая величественный лесной пейзаж. Буйство живой природы привело меня в неописуемый восторг. Разнообразные оттенки зелёного и коричневого, и всё это буквально светилось изнутри. Совсем рядом пролетела пёстрая певчая пташка и чирикнула мне, несомненно, что-то очень важное, но почему-то непонятное. Этим трюком, понимать птиц, видно, владел только мой наставник.

Эльфы снова попытались взять меня за руки. Я оттолкнул их и пустился в пляс, смеясь над их попытками остановить меня. Четверо из них схватили меня и уложили на выпуклый камень жертвенника таким образом, что моя голова и ноги оказались ниже, чем грудь. Я стал вырываться из их цепких рук, но теперь вывернуться было уже практически невозможно.

Колдун навис надо мной, произнося нараспев заклинания и рассекая воздух ритуальным ножом. Он сделал небольшой надрез на моей рубашке, а потом разорвал её, обнажив мою грудь. Тут уж я стал дёргаться не на шутку, но мои руки и ноги были словно в капкане. Перед моим мысленным взором возникла картина жертвоприношения: грудь человека вскрывается острым как бритва клинком, эльфийский друид наклоняется, запускает руку в рану и выдёргивает её, зажимая в кулаке кровоточащее, ещё бьющееся сердце.

Заклинания колдуна становились всё громче, пока не зазвучали как пронзительный рёв мартовского кота. Я хотел рассмеяться от удачного уничижающего этого мелкого вонючку сравнения, но моё тело внезапно сковал страх. Я буквально физически ощутил кровожадное вожделение обступивших меня со всех сторон эльфов. Взяв ритуальный нож обеими руками, колдун занёс его надо мной. В тот момент я искренне верил в чудо: ведь надпись перед глазами, гласящая о моей неминуемой смерти, до сих пор не появилась!

И тут один из рейнджеров, державший мою руку, неожиданно отпустил её. Я увидел, как блеснул меч. Колдун, шатаясь, попятился назад, когда воитель вдруг замахнулся на него. Клинок не настиг мага, но поразил эльфа, который держал мою ногу. У жертвенного дуба воцарился хаос, и руки, державшие меня, разжались.

Раздались аркебузные выстрелы и крики.

Я скатился с жертвенного камня на тёплую, пахнущую терпкой травой землю. Когда с сильно кружившейся головой поднялся на ноги, то увидел, как рейнджеры леса бегут, спасаясь от воина со стальной шпагой. Меченосец повернулся лицом ко мне и отсалютовал клинком.

– Право же, бастард, ты, как никто, умеешь впутаться в передрягу. – Сняв маску, Рикус весело ухмыльнулся.

Я ухмыльнулся ему в ответ и увидел господина Фируза, появившегося из чащи и приближающегося к нам.

– Ну, как себя чувствует молодой человек?

– Оборотень опоил его какой-то дрянью, но в остальном, судя по дурацкой ухмылке, он в полном порядке.