Скворцов-Степанов

Утром 30 декабря жители города Ленинграда увидели в киосках номер «Ленинградской правды», под которой стояла подпись нового ответственного редактора, написавшего в ней передовую статью под названием «За единство партии». В передовице отмечалось, что делегаты XIV партсъезда, все грамотные члены партии «никогда не бывали и никогда не забудут, что наша партия может гордиться ленинградской организацией, выдающейся и по своему пролетарскому составу, и по своим великим заслугам перед революцией». Обращаясь к ленинградским большевикам, Иван Иванович обратил внимание на позорное поведение их делегации на съезде, выступившей против ЦК и всего подавляющего большинства делегатов. «Ленинградские рабочие, — писал он, — должны спросить себя, уполномочили ли они на это ленинградскую делегацию? Они должны разобраться в деле. Они должны сказать: место славной ленинградской организации не в оппозиции партии, а в передовых рядах железной своим единством армии ленинцев».

На следующий день — очередной номер газеты и новая передовица, подготовленная Скворцовым-Степановым. «Только коллективная мысль, — подчеркивалось в ней, — только воля партии могут, хотя бы отчасти, возместить то, чего партия лишилась со своим организатором и вождем Владимиром Ильичем Лениным». Бесконечно более тесная спайка требуется в настоящее время. «К ленинскому единству! К ленинскому исполнению всех решений ленинской партии!» — провозглашалось в передовой статье «Ленинградской правды».

По инициативе Ивана Ивановича 1 января в «Ленинградской правде», учитывая всю особую остроту разъяснительной работы, была введена постоянная рубрика «За единство партии». По рекомендации ЦК газета начала печатать материалы XIV съезда, который закончил свою работу 31 декабря 1925 года. Для Ивана Ивановича Скворцова-Степанова это был особо памятный, незабываемый день: он избирается съездом членом Центрального Комитета ВКП(б).

Материалы съезда, которые печатались вместе с «Ленинградской правдой» в типографии города, начиная с третьего номера газеты распространялись среди подписчиков бесплатно.

За короткий срок, с приходом Скворцова-Степанова, газета не только по содержанию, но даже и по внешнему виду, по доходчивости и боевитости коренным образом изменила свой облик. Из фракционного органа зиновьевцев она стала подлинным рупором ленинцев, активным борцом за единство партийных рядов.

Между тем «новая оппозиция» не унималась. Ее участники активно продолжали антипартийную деятельность. Они мешали всеми способами распространению документов и материалов съезда, особенно на промышленных предприятиях, организовывали публичные выступления в ответ на справедливую партийную критику и разоблачение их подрывных действий. Нелегко было новому редактору «Ленинградской правды» организовать четкую работу газеты: аппарат старого состава, подобранный зиновъевцами, регулярно саботировал многие указания Скворцова-Степанова, а часть редакционных работников во главе с ответственным секретарем Матвеевым вообще fi первые дни отказывалась выполнять распоряжения Ивана РТвановича и передать дела новым сотрудникам.

О положении, которое создалось в первые дни приезда Скворцова-Степанова, свидетельствовала телеграмма, которую вынужден был дать Иван Иванович президиуму XIV съезда ВКП(б). Она была оглашена на заключительном заседании съезда вечером 31 декабря. В ней сообщалось, что кабинет главного редактора и другие комнаты редакции заполнены «делегациями», состоящими из оппозиционеров, которые в самой недопустимой форме требуют публикации антисъездовских резолюций. «Аппарат редакции, — говорилось в телеграмме, — не только саботирует работу, но и разжигает настроение делегаций, призывая к более решительным действиям», что означало одно — сорвать выпуск «Ленинградской правды».

В канун нового, 1926 года вокруг здания редакции появились… пикетчики, которые от «имени рабочих» требовали печатать материалы, «одобренные «новой оппозицией». Только благодаря большому партийному опыту, настоящей политической закалке Скворцова-Степанова удалось сорвать эту провокационную затею.

О том, как это происходило, рассказывал в своих воспоминаниях писатель Федор Гладков. Ивану Ивановичу, свидетельствовал он, «пришлось выдержать напряженную борьбу. Ставленники Зиновьева встретили его с яростной враждебностью: в редакции сначала демонстративно не замечали его, на совещания не являлись и всячески старались поставить его в невыносимые условия. Кончилось тем, что ему устроили обструкцию: почти все работники редакции подняли бунт, чтобы выгнать его на улицу. Но Иван Иванович выдержал этот наглый напор спокойно, с достоинством. Он выпрямился во весь свой высокий рост впереди небольшой группы преданных ему помощников и громовым басом объявил:

— Это кто передо мной? Хулиганы, громилы или честные работники советской печати? Все, кто желает работать, выполняя заветы Ленина, найдут здесь свое место. Но саботажникам и бандитам придется немедленно унести отсюда ноги. Того, кто не подчиняется партий, мы сметем, как пыль.