Сквозь инферно: За инфинумом забвения (СИ)

Азариэль отскочил назад и топор, лишённый сдерживания, проскочил в миллиметрах от него, чуть не разрубив лоб.

– Ну, ты и слабак! – Прорычал «Кровавый Охотник», смотря на парня, взявшегося за живот левой рукой и исказившего лицо в гримасе боли.

По корпусу Азариэля разносилась жуткая боль, вызванная сокрушительным стальным ударом кровавого чемпиона, но магические системы брони уже заработали на полную катушку, стараясь как можно быстрей восстановить здоровье.

«Кровавый Охотник» в один кувырок оказался вплотную с альтмером и снова перешёл в атаку. Его топор вновь оказывался в сантиметрах от Азариэля. И вот удача покинула бывшего рыцаря…

Яростный враг сумел схватить другой рукой Азариэля за нагрудник и одним ударом рассёк ему мифриловую пластину. Только в последний момент парень подался назад, и холодное лезвие топора слега коснулось кожи. Альмер почувствовал, как кожу на его груди рассекает холодное лезвие зубчатого топора. Но на этом «Кровавый Охотник» не остановился. Он со всей силы пнул в грудь Азариэля, помяв ему панцирь и отбросив неистовой силой в сторону.

Азариэля отбросило в колонну, которую он почувствовал всей спиной. Адская боль пронзила всё тело, а по торсу бежали струйки горячей крови, обливающей грудь. Кости спины и груди болели настолько, что парень не мог разогнуться.

– Да ты прям как собака, брошенная против медведя! – Торжествуя, выкрикнул «Кровавый Охотник», явно смакуя приближавшуюся победу.

Бывший рыцарь с трудом встал. Перед глазами всё плыло, неистовая боль сковывала всякое движение и в уме пробежала одна единственная мысль – «Если что-то не сделать, то это конец».

И тут парень решил применить его – последний свиток, который у него остался от чародея, что явился и последним шансом на спасение.

Азариэль, пошатываясь и сплюнув кровь, запустил руку в кисет и достал мерцающий от сдерживаемой энергии боевой свиток. Парень ловко взмахнул ладонями и с его рук сорвался поток огромной электрической энергии. По своей мощности – полноценная грозовая молния ударила во врага. Массивы чистой, ничем не ограниченной энергии окутали, как паутина, «Кровавого Охотника», озарив сиреневым всё помещение. Треск и гул страшной волной прокатились по всему зиикурату. И металл, который был только в избытке, увеличил проводимость и уязвимость к электричеству врага к любого рода электрическим атакам.

Как только заклятье спало, и электрический треск сошёл на нет, послышались стенания «Кровавого Охотника». Его отбросило на метр, его, некогда прекрасная и могучая броня, дымилась и разваливалась на куски. От него исходил неприятный запах жжёной плоти и волос, которые стали дымом и пеплом. И он, чемпион самого опасного культа, кряхтел как старик, валяясь в бессилии.

– Готфрид! – Крикнул Азариэль и на своей шее показал жест обезглавливания.

Суровый нордлинг всё понял. Он вознёс свою могучую секиру и пошёл к обессилившему врагу.

Враг не трепыхался, не молил о прощении и помиловании. Он гордо принял свою смерть и последним, что сорвалось с его обуглившихся губ, было:

– Нечестно.

И этот шёпот оборвала стремительно опустившаяся секира. С одного удара Готфрид отделил голову «Кровавому Охотнику», оборвав жизнь могучего воителя, и фонтан крови брызнул из шеи.

В эту секунду в храм вбежали сектанты. Вид поверженного владыки вызвал в них приступ страха и паники и Азариэль понял, что в этот момент оборона была сломлена.

Слух о смерти главы культа распространился по всей крепости за пять минут, чем и подорвал дух служителей культа. И потеряв единственное командование, сектанты стали целыми подразделениями сдаваться в плен. Через десять минут последнее сопротивление было жестоко подавлено, а через двадцать повсюду развивались имперские флаги.

Измотанный и помятый битвой Азариэль стоял во внутреннем дворе и смотрел, как десятки пленных уводят, чтобы заключить их в тюрьмы. Мужчины, женщины, старики и дети – никто не смог уйти от имперского правосудия.

Дождь постепенно стихал, обращаясь в слабую морось, а ветер становился более умеренным и приятным.

Альтмер стоял с рассечённым на груди кожаным камзолом, через который виднелись пятна вытекший и запёкшейся крови, без своего доспеха, который он скинул ещё в храме.

И тут наступил момент всеобщей развязки.

– Где тот доспех, который я тебе дал? – Настойчиво вопросил Агент Клинков.

– Он сослужил хорошую службу. – Бесстрастно ответил Азариэль и сложил руки на поясе, отчего командующий клинками слабо усмехнулся.

В этот момент во дворе появился Рихард. В своих руках он сжимал окровавленный моргенштерн и даже не собирался его убирать на пояс. В его глазах читался фанатизм и еле сдерживаемая злоба.

К нему подошёл старик в тяжёлой форме имперского легиона. И к их месту быстро поспешил Азариэль, чьему примеру последовал и Клинок.